Любовь Рябикина - У каждого свой путь

Стащила с первого духа окровавленную куртку и швырнула ее в пропасть. Затем сняла длинную белую рубаху, черный балахон, похожий на жилет, чалму и длинный шарф с шеи. Сняла широкие верхние брюки. Собрала оружие и спрятала среди камней. Сбросила трупы со скалы. Старательно и тихо присыпала кровь щебенкой, набранной у основания каменной стены. Эту каменную крошку она собирала сняв перчатки. Сняв верхнюю куртку с себя, натянула душманский наряд, сверху набросив армейскую куртку. Прямо на маску натянула чалму, заправив свисавший конец так, что он прикрывал нижнюю часть лица. Так делали многие моджахеды, спасаясь от холода и пыли.

Решительно направилась к пещере, но у второго поворота все же ненадолго остановилась, чтобы проверить, есть кто возле входа или нет. Прислушалась. Из темного нутра не было слышно ни звука. Степанова решительно вышла из-за скалы и держа автомат за приклад, направилась к пещере. Спокойно проникла внутрь. Ее никто не окликнул. Вообще на протяжении доброй сотни метров не было ни единой живой души.

Марина приникла к правой стене и ощупью пробиралась все дальше и дальше. Прежде чем поставить ногу, осторожно проверяла носком ботинка, нет ли там каменной крошки или провала. Впереди горел огонь. Колеблющийся свет от него пробивался на стены прохода сразу в нескольких местах. Степанова поняла, в чем дело только приблизившись вплотную: входов в центральную часть пещеры было несколько. Дальше не было ни одного отводка и женщина поняла, что и выходов здесь лишь один. Тот, через который она вошла. В пещере все спали, понадеявшись на охранников у единственной тропы. Из темноты, прижавшись к одному из каменных “столбов”, она изучала обстановку. Затем решила обследовать территорию за столбами и метров через двадцать едва не рухнула в яму. Каменная пыль из-под ее ноги посыпалась вниз. Откуда-то из глубины до слуха женщины донесся тяжелый вздох.

Молча вытянула из-за пояса веревку, решив проверить подозрения. Обвязала один из каменных столбов, стоявший в глухой тени и сбросила конец веревки в яму. Несколько раз сильно мотнула из стороны в сторону. Слышала шлепки о стену. За веревку кто-то схватился и начал тянуть ее из рук. Тоненький канатик натянулся, по легкому дрожанию она поняла, что человек карабкается наверх. Помогать не стала, следила за обстановкой за спиной: в пещере кто-то проснулся. Слышались шаги. Голова человека показалась из ямы и она, схватив его за шкирку, легким шепотом спросила по-русски:

— Вы кто?

В ответ раздалось удивленное:

— Полковник Садыгов…

— Вас-то мне и надо! Уходим! Идите посреди коридора, там нет камней…

Садыгов бросился к чуть мерцавшему выходу, стараясь не шуметь. Марина пошла за ним, но остановилась. Чуть слышные шаги в пещере резко затихли. Степанова насторожилась, так ведет себя человек, если прислушивается. Не долго думая, вытащила из кармана “лимонку” и решительно вошла в внутрь. Присела у стены и опустила голову, исподлобья разглядывая того, кто стоял. Это был тот самый европеец. Он о чем-то спросил по-английски. Она ответила:

— Нис, нис…

И замахала рукой, делая вид, что не понимает. Так часто делали афганцы. Он направился к ней и присел на корточки, стараясь разглядеть. В ту же секунду ее рука сцапала мужчину за куртку и притянула к себе. Раздался легкий щелчок и перед носом изумленного белого мужчины показался колпачок гранаты, а с указательного пальца слетела чека. Женщина по-русски прошипела:

— Тихо! Мне терять нечего. Пошли!

Все так же держа побледневшего европейца за куртку, потянула за собой. Он шел, не сводя глаз с гранаты. По носу покатились крупные капли пота. Степанова выволокла европейца из пещеры. На выходе тихонько позвала:

— Садыгов! — Тот сразу вынырнул с левой стороны. Удивленно смотрел на странный наряд и спрятанное под маской лицо. Марина скомандовала: — Полковник, быстро ко второму повороту! Там за камнем спрятано оружие.

— Там пост!

— Уже нет. Забирай все и начинай пробираться по карнизу. Уходи. Я тебя догоню.

Офицер не стал спорить и молча кинулся к повороту. Марина пошла за ним, все так же таща пленника за куртку. Европеец все еще был в ужасе. При свете затухающего дня она увидела, что у него даже глаза побелели от страха. Иностранец на ломаном русском заговорил. Голос заметно дрожал:

— Ты меня убьешь?

— Зачем? Ты еще своим афганским друзьям пригодишься!

Она все так же тащила его за собой, держа перед его носом зажатую в кулаке гранату. Едва скрылись за поворот, коротко врезала в висок мужчины гранатой и сразу же отпустила куртку. Инструктор рухнул. Она вытащила из кармана вторую чеку и вставила ее во взрыватель. Спрятав гранату в карман, деловито связала иностранца, стянув за спиной ноги с руками. Оттащила тело за камень, где пряталась раньше сама. Заткнула рот кляпом из афганского шарфа и направилась к карнизу.