Любовь Рябикина - У каждого свой путь

— Как же ты рискнул “Урал” угнать из гаража? Ведь под трибунал мог попасть.

— Капитан Степанов меня фактически спас от черноты. Я в прошлогоднем призыве единственный русский был. Степанов на соревнования взял, потом сержантом помог стать. Как узнал сегодня, что он погиб и жена его умирает, вскипело все внутри. Вот так и угнал!

— Молодец, сержант! Если выживет, считай, это ты ее спас. Не знаешь, что там с командирской-то машиной приключилось?

— Чего приключилось? Этот чурка воду вечером слить забыл. Гараж холодный. Много ли надо, чтоб вода застыла? А машина с четырех часов стояла.

— Собинов знал об этом, когда мы уезжали?

— Нет еще. Если сейчас сходил в гараж, то уже знает. Там радиатор аж вывернуло.

Татарников вздохнул:

— Сходил. Бабы его наверняка довели…

Они просидели в приемном покое рядышком, плечом к плечу, почти всю ночь. Сержант и капитан. И всю ночь молчали. Трижды за это время звонил Собинов и дважды Варнавин. Дежурная медсестра выбегала из отделения и тихонько просила:

— Товарищ капитан, вас к телефону требуют. Вы накиньте халат и проходите. Только каблуками сильно не стучите, больные уже спят.

Он подходил и из раза в раз повторял:

— Пока ничего не известно. Никто из хирургов не выходил. Есть, ждать!

Наконец в приемный покой вышли сразу три врача. Устало посмотрели на вскочивших офицера и сержанта, с надеждой глядевших на них. Один, высокий в очках, спросил:

— Это вы привезли женщину?

— Да. Как она?

— Жить будет, но детей никогда не сможет иметь.

Олег вздохнул:

— Вы Марине этого не говорите. Ладно? Это ее убьет. Она так мечтала о ребеночке.

— Хорошо, не скажем.

— Сколько она пролежит?

— Дней десять, может больше. Мы начнем пропускать к ней посетителей не раньше, чем через трое суток. Сейчас я хотел бы услышать подробности смерти ребенка. Пройдемте в мой кабинет…

Татарников рассказал врачу все, что видел сам. Тот покачал головой:

— В таких случаях надо врача с собой брать сразу. Сколько ей лет?

— Без двух недель восемнадцать.

Марина шагала по комнате уже больше двух часов. Она заперлась впервые за все время, что жила здесь. В дверь несколько раз стучали, но она не открыла, так как попросту не слышала стука. Тишина давила. Зябко обхватила себя руками за плечи с накинутой на них черной шалью. В ушах все еще звучал голос Собинова, заходившего к ней утром в сопровождении замполита и зачитавшего пришедшую неделю назад “похоронку” и сопроводительную записку:

— Капитан Степанов погиб на подходе к городу Баглан. Он возглавлял колонну с продуктами питания для афганского народа и наших солдат. Александр Сергеевич Степанов награжден орденом боевого Красного Знамени посмертно. Капитан Юрий Владимирович Лозовой пропал без вести. Его тело не обнаружено…

Женщина остановилась на мгновение перед фотографией Саши с черной ленточкой на уголке. Снова принялась ходить. Она уже знала, что гроб с телом ее мужа захоронен в Каунасе по настоянию родителей Саши. От этого на сердце было еще больнее и горше. Прошло всего три дня, как ее выписали из больницы. Она не помнила, что приближается Новый год и ей сегодня исполнилось восемнадцать. Родители попытались поздравить с утра, но она строго взглянула на них и сказала:

— Не надо! У меня больше нет дня рождения. Я умерла с ними: мужем и сыном.

Елена Константиновна заплакала после ее слов и хотела обнять дочь, но та отстранилась. Ее глаза были сухи. Марина постарела за полмесяца лет на десять. Четкие морщины прослеживались на лбу и залегли в уголках рта. Она вдруг заметила себя в зеркале. Толстенная коса вилась светлой змеей по черному платку, накинутому на плечи. Волосы оставались такими же красивыми, как и при муже.

Степанова с минуту смотрела на себя. Затем вытащила ножницы из серванта и в три приема обрезала косу до шеи. Посмотрела на непривычное отражение. Швырнула косу и ножницы на тумбочку у трюмо. Еще немного подумала. Накинув платок на голову, вышла на улицу, не обратив никакого внимания на мороз. Дошла до квартиры Варнавиных. Постучавшись, вошла внутрь. Навстречу выбежал маленький Димка. С криком:

— Тетя Малина плисла!

Развернулся и бросился в комнату. Вышла Лидия:

— Проходи, Марина! Посиди с нами.

— Нет. Мне бы с твоим поговорить…

Варнавина обернулась в сторону комнаты:

— Леш, Марина с тобой поговорить пришла.

Замполит вышел в спортивном синем костюме и тапочках: