Любовь Рябикина - У каждого свой путь

Он не уверенно предложил:

— Может к Ушаковым? Марина, когда я уходил, самовар поставила.

Таисья согласилась:

— Тогда пошли к Ушаковым. Мне интересно поглядеть на Марину Ивановну. Только зайдем к сестре вначале.

Сабиев влезая в магазин заметил, как сестры быстро переглянулись. Мужики и бабы, стоящие в очереди, замолчали и уставились на вошедших. Вопросительно-испуганный взгляд Ольги мгновенно стал веселым. Клим догадался каким будет ответ, но все же хотел услышать его от Таисьи.

Вместе с Ушаковыми Тая пила чай, расспрашивая Марину обо всем. Степанова отвечала, удивляясь внутренне уму девушки. Вопросы были точны и лаконичны. Потом предложила:

— В спальне никого нет и мешать вашему разговору некому. Думаю, вам найдется что сказать друг другу.

Клим и Тая вошли в спаленку и сели на диванчик Юльки. Сабиев спросил:

— Вы что-нибудь решили? Или я стар?

Она покраснела и опустила голову:

— Я согласна, Клим.

Сразу отвернулась в сторону, чувствуя, как «горят» уши. Парень положил руку ей на плечо:

— Тая, я послезавтра уеду, чтоб развязаться с заканчивающимся контрактом. Новый я уже не подпишу. Вернусь сразу, а сегодня предлагаю съездить к твоим родителям и все решить со свадьбой.

Она повернулась:

— Клим, автобус будет часа через два. Расскажи мне о себе…

Саша и Юля узнали о приезде матери, едва подойдя к первому дому. Выскочивший Митька Заварухин с крыльца крикнул детям об этом. Прапорщик не успел опомниться, как дети побежали по дороге. Дмитрий крикнул вслед:

— Я не побегу!

Спецназовец знал, что в деревне детям ничто не грозит. Саша обернулся на бегу и помахал ему рукой, на секунду отпустив руку сестренки. Они вбежали в дом и замерли на мгновение на пороге. Марина вскочила на ноги:

— Сашенька, Юленька!

Сын вытянулся за эти полгода и стал выше ее на полголовы. Юлия тоже подросла и доставала брату до средины груди. Дети бросились к ней и прижались с двух сторон. Марина притиснула их к себе:

— Родные мои! Солнышки мои! Как я по вам стосковалась!

Юлька разревелась:

— Мы так испугались, когда по радио сказали о том, что ты без сознания находишься. Даже Саша плакал. Ты снова уедешь, да?

Она грустно улыбнулась:

— До конца контракта осталось полтора года, а затем вернусь и переедем жить на кордон. Я снова лесником стану. Согласны еще немного подождать?

Елена Константиновна, ревниво следившая за встречей внуков и дочери, сказала:

— Когда следующая война начнется, снова уедет, бросив вас на мои руки.

Саша поднял голову. Его глаза потемнели еще больше и блеск пропал. Он тихо, но твердо сказал:

— Мама нас никогда не бросала! Мы всегда чувствовали, что она рядом. Даже если она на новую войну уедет, значит так надо. Значит, она нужна. И мы с Юлей снова будем ее ждать. Мама все делает правильно.

Марина перехватила довольный взгляд отца и сразу отметила в памяти поджатые губы матери, означавшие недовольство. Елена Константиновна повернулась и скрылась на кухне. Отец тяжело смотрел вслед жене. Дочь поняла, что подобные разговоры, где сын встает на ее защиту, происходят не в первый раз. Не все гладко в отношениях матери и отца.

Вечером Степанова осталась в кухне одна. Взяла несколько районных газет с полки и принялась проглядывать. Дети давно ушли спать. Родители и спецназовцы сидели перед телевизором. На кухню неожиданно вышел Саша. Он был в спортивных штанах и майке. Сел рядом на диване:

— Мам, мне бы поговорить…

Она прижала его к себе, поцеловав в висок:

— Давай поговорим.

— Кто я, мам? Как я к тебе попал?

Марина посерьезнела:

— Я забрала тебя у десантников в Афганистане. Национальность твоя — афганец. Они нашли тебя в развалинах сарая. Там скрывалась банда душманов, которых вертолетчики накрыли огнем. Захваченный главарь банды сообщил, что твои родители погибли. Отец был в его банде и погиб раньше. Мать погибла под развалинами в тот день. Тебе было восемь месяцев. Он сообщил, что у тебя есть родственники, но ты им не нужен, так как им свои семьи кормить нечем. Посоветовал отдать в приют при мечети. Я видывала такие приюты до этого. Это страшное место. Такой участи я для тебя не хотела. Отец Юлии, полковник Горчаков, помог мне усыновить тебя и вывезти в Союз. Вот и все…

Женщина вздохнула и добавила:

— Ты можешь потребовать афганское гражданство для себя, если захочешь. Я дам показания и сумею доказать…

Саша обнял ее: