Любовь Рябикина - У каждого свой путь

Развернулась и вышла из дома. Машины развернулись и направились в соседнюю деревню, где стояла старенькая церквушка. Батюшка потом сказал ей:

— Иногда покойника отпевать тяжело, словно мешает что, а этого легко отпевать было. Он с чистой совестью на смерть шел.

Четверо спецназовцев принялись рыть могилу рядом с могилой Марии Александровны Горевой, которую Степановой показал ее сын. Отец Марины помогал, меняя то одного, то другого мужика. Открытый гроб Николая стоял на привезенном столе. К часу дня на кладбище появились Витек с Татьяной и Алексей Гаврилович с внуками. Отец встал у гроба старшего сына и долго гладил высохшими ладонями высокий лоб и широкие скулы. Слезы текли по морщинистым щекам. Витек не смог сдержать слез, как ни крепился. Его сыновья разглядывали покрытое восковой желтизной лицо дядьки. Не сознавая произошедшей беды, они ревели, глядя на взрослых. Татьяна плакала, утирая глаза платком.

Вслед за ними на кладбище потянулись деревенские мужики и бабы. Крестились, распределяясь вокруг вырытой могилы. Родственники попрощались с покойным. Марина наклонилась и в последний раз поцеловала приятеля в холодный лоб. Она дала возможность отцу и брату Николая первыми бросить по горсти земли в могилу. Потом кинула горсть сама, прошептав:

— Я сдержала обещание, Колюня. Ты рядом с мамой…

Марина устроила поминки в доме своих родителей, хоть Елена Константиновна и пыталась сопротивляться. Веское слово снова сказал Иван Николаевич:

— Лена, не мешай Маринке. Она делает все так, как надо. Сделай она иначе, я бы перестал ее уважать.

Матери пришлось смириться. Степанова заранее закупила продукты и водку в Москве. Накрыть столы оказалось делом быстрым. Мать хоть и молчала недовольно, но старательно расставляла тарелки и раскладывала продукты. Татьяна Горева помогала им. На поминки пришли все деревенские. Марина, не скрывая ничего, рассказала о последних месяцах жизни Николая, умолчав лишь о попытке убить ее. Деревенские плакали. Трагическая судьба односельчанина потрясла многих. После поминок Витек подошел к ней. Долго молчал, а потом «выдал»:

— Прости нас, Марина и спасибо тебе за братуху…

Вечером, когда дети уснули и спецназовцы отправились спать, у нее состоялся разговор с родителями. Елена Константиновна упрекнула, что дочь компрометирует себя связью с преступником. Иван Николаевич, с трудом сдерживаясь, Марина почувствовала это по напряженному голосу отца, сказал:

— Я тебе все объяснил, ты снова начинаешь? Маринка все правильно сделала. Чего ты добиваешься? Наша дочь сильная личность и мы не имеем права вмешиваться в ее дела!

Жена недовольно посмотрела на мужа:

— Ты всегда поддерживал ее. Но что ты скажешь вот на это?.. — Она ткнула ему под нос выдернутой из-за спины газетой: — Я не стала тебе показывать, но сейчас, почитай, что пишут о дочери…

Марина подошла и села рядом с отцом на диван. В газетенке находилась коротенькая заметка, как депутат Степанова увела законного мужа у «простого» менеджера Ларисы Силаевой, а так же настроила сына против матери. Марина тихонько рассмеялась, взглянув на название «Свободная газета»:

— Здорово! Все же отомстили! Ну и сука эта Лариса! Пап, внимания не обращай. Все сплошная ложь. С Лешей Силаевым мы ни разу не встречались даже. Эта газетенка тем и славится, что врет много…

Рассказала отцу и матери о давней встрече с Костей, затем о коротеньких встречах в Афганистане и Чечне, о его письмах, о встречах с теми, кто знал эту самую «несчастную, брошенную ради депутата, жену». Сказала о последней встрече и намерении пожениться. Сообщила о сыне Кости, которого собирается усыновить, хотя ни разу не видела. Отец кивнул:

— Не обращай внимания, Маринка! Но бой этой дамочке дай! Чтоб не повадно было честных людей грязью обляпывать.

Елена Константиновна встряла:

— В таком случае, я считаю, надо просто поговорить с этой женщиной. Мало ли что могут наговорить мужчины!

Марина посмотрела на мать и покачала головой:

— Нет, мама, ты не права. Если я к ней явлюсь, все решат, что я виновата. Я узнаю, кто вышел на Ларису, а потом так вдарю по обоим, мало не покажется!

Мать недовольно сказала:

— Ты привыкла рубить с плеча. Твои высказывания по телевизору больше напоминают высказывания мужиков в деревенском магазине. Словно и не женщина говорит! А эта драка на экране? Видного мужчину уложить носом в пол, да еще и насмехаться. Иногда кажется, что ты вовсе не моя дочь.