Наталья Корнилова - Одна против всех

— Не подходите ко мне, слышите?! Не смейте меня трогать!

— Взять ее! — рявкнул полковник.

Милиционеры сдернули с плеч автоматы и наставили на меня. Капитан вырвал из кобуры пистолет, передернул затвор и процедил:

— Не дергайся, стерва! Знаем мы уже твои штучки. Пристрелю, как бешеную собаку, при попытке к бегству, так что лучше иди!

— В ноги, в ноги целься, Коломчук, — прошипел полковник, огибая стол. — Мне сказали, что она очень опасна, так что не рискуй…

Ну не знаю, что уж там ему сказали, только он все-таки не до конца оценил ту опасность, которую я из себя представляю. Лучше бы они попытались арестовать взбесившегося слона или голодного тиранозавра, чем разъяренную и загнанную в угол Пантеру. Страшные кровавые картины вдруг начали рисоваться в моей голове. За моей спиной стоял длинный стол, за которым маячило зарешеченное окно. Открытая дверь кабинета находилась слева, в приемной стояли какие-то милиционеры и с детским любопытством наблюдали за происходящим. Путей отступления не было. Я понимала, что малейшая попытка сопротивления приведет к тому, что мне прострелят ноги и будут совершенно правы. А в том, что прострелят, я не сомневалась — из трех стволов с такого расстояния промахнуться невозможно. Все они были страшно напряжены и ждали только моего неподчинения, чтобы открыть огонь. Конечно, можно было перелопатить здесь весь персонал, пролив море крови и покалечив всех, кто встанет на моем пути, но бить своих, пусть даже милиционеров… Нет, какие-никакие, плохонькие, а все ж таки они иногда кому-то помогают. И я решила уступить.

— Ладно, пошли, чего уж там, — улыбнулась я, расслабившись. — А то и правда пристрелите — ума хватит…

Все четверо с шумом облегченно выдохнули, и полковник проворчал:

— Ну вот, так бы и давно, а то истерику закатила, понимаешь. Теперь ты от нас никуда не денешься. Уведите ее. И по другой лестнице, подальше от входа, а то мало ли…

Подхватив под руки, двое амбалов подняли меня в воздух и понесли по длинному коридору. Капитан, размахивая пистолетом, шел впереди, гордый и довольный собой. В конце коридора виднелось окно с открытой форточкой. Решетки на окне, к счастью для капитана, не было. Когда мы приблизились, я, изогнувшись, сильно толкнула ногами его в спину. Бедняга, собственным телом высадив оконную раму, со страшным треском и звоном вылетел куда-то наружу, проложив мне путь к долгожданной свободе. Мои провожатые еще не успели ничего понять, а я уже, кувыркнувшись, выскользнула из их объятий и нырнула вслед за капитаном в проделанное им отверстие.

Еще в полете я заметила, что офицер, нелепо раскинув руки, лежит на асфальте лицом вниз и не шевелится. У меня даже мелькнула мысль, что он умер, но расстраиваться по этому поводу было некогда. Поскольку мои руки были скованы за спиной, мне нельзя было падать навзничь — разбила бы все лицо — поэтому я, сделав в воздухе сальто, приземлилась на ноги и тут же бросилась наутек, к бетонному забору, за которым виднелись жилые дома. Вслед мне понеслись крики, кто-то начал стрелять, но Пантере уже все было до лампочки — я почувствовала упоительный запах свободы.

Одним махом перескочив с разбега двухметровый забор, я оказалась в зарослях зеленеющего кустарника, растущего во дворе кирпичной высотки. Хорошо еще, что я была в джинсовом костюме, а то бы порвала всю одежду, пробираясь сквозь колючие ветки. С превеликим трудом справившись со зловредными растениями, я выскочила на детскую площадку и остановилась между деревьями. И вдруг увидела высокого симпатичного мужчину в клетчатом пиджаке и черных брюках. Он стоял около зеленой «Мазды», вальяжно ковырял ключом в замке, пытаясь открыть дверь, и удивленно смотрел в сторону забора, за которым только что стихли пальба и крики. Меня он, увлеченный своим занятием, не заметил. Мгновенно преобразившись, я выплыла к нему из-за тополя с игривой улыбкой на устах и спросила:

— Вы меня не подкинете?

— Что? — встрепенулся он, отрывая взгляд от забора, и тут же, облизав глазами мою фигуру, приосанился. — Куда вас подкинуть?

— Куда угодно, а то у вас здесь стреляют.

— Да уж, видать, что-то там у них случилось, — он открыл дверцу. — Садитесь, прокатимся, если хотите.

И сел за руль. Я осталась с глупым видом стоять около другой двери, ибо открыть ее могла разве что зубами.

— Ну что же вы? — удивленно крикнул он.

— Может, поухаживаете за дамой? — Я кивнула на дверь.