Сергей Зверев - Зловещий аромат нефти

Как только японцы отошли на приличное расстояние, к уличному музыканту приблизились трое парней отмороженного вида. Какие-то плешивые, с грязными свалявшимися волосами, не длинными и не короткими, в помятых драных джинсах и замызганных куртках. Один был на голову выше, чем все остальные. У него на шее красной краской был выколот череп, издалека похожий на кровавое пятно. Он схватил старика за горло. Другой рукой начал вырывать саксофон.

– Оставьте инструмент, пожалуйста, – прохрипел старик, – это мой хлеб.

– Тогда не реви, стой спокойно, – устрашающе предупредил верзила с наколотым на шее черепом. – И никому не говори.

Второй отморозок, поменьше, с шершавым лицом землистого цвета, выгреб все монеты и банкноты из футляра. В это время третий, самый маленький, с прыщами на руках и щеках, воспаленными от конъюнктивита глазами, внимательно осматривал окрестности.

– Подожди... Я сейчас, – обратился Мишель к Жюли и указал на стул, где были его белая кепка и белые перчатки. – Посмотри за моими вещами.

Он взял со стола свою чашечку с мороженым.

Мишель в выходной форме легионера, стройный, плечистый, ел ложечкой мороженое и шел прямо на троих ублюдков.

– Ребята, каков получился «улов»? – спокойно спросил Мишель.

– Не твое дело, – грубо ответил верзила.

– Тебе это зачем? – противно улыбнулся «прыщавый».

– Может быть, мне как раз не хватает расплатиться за мороженое, – сказал Мишель.

– Га-га-га, – заржал «прыщавый», типа, оценил шутку. И тут же заглох.

Вдруг Мишель резким движением прилепил чашечку с мороженным «прыщавому» на лицо, а каблуком начищенного ботинка попал прямо в наколотый череп верзилы.

«Прыщавый» от неожиданности и неприятного холода что-то вякнул, а верзила захрипел. Для острастки Мишель наградил каждого коротким тройным с обеих рук в солнечное сплетение. Эти двое согнулись, отпали. А третий – шершавое лицо которого от напряжения стало бордовым – выхватил из кармана нож. Нажал на кнопку. Сверкнуло длинное узкое лезвие.

– Кретин! Идиот! Имбицил! – прямо в лицо ему заорал Мишель.

«Шершавый» моментально отупел.

– Ты хоть умеешь с этим обращаться? – еще громче, оглушая противника, закричал Легионер.

«Шершавый» неловко повел рукой с ножом.

Мишель перехватил его руку, вывернул локоть, опрокинул отморозка на мостовую. У того из рассеченного подбородка брызнула кровь.

– Все деньги сюда, быстро, – Мишель заламывал его руку до хруста.

«Шершавый» загорланил, однако свободной рукой достал из кармана куртки жменю монет и купюр.

Мишель забрал их:

– Это все?

– Да-а, – надрывался «шершавый».

Тогда Мишель отпустил его. Встал, отряхнулся, поправил брюки.

К нему, держа в руках белую кепку и белые перчатки, шла Жюли.

– Мишель, ну сколько можно драться?

– Дорогая, я же быстро. Всего две минутки... – улыбнулся он.

Мишель надел кепку, перчатки, взял Жюли под руку. Они вместе подошли к уличному музыканту.

– Пардон, месье, – Мишель по-легионерски отсалютовал, положил в футляр саксофонисту отобранные у «шершавого» деньги. Достал спрятанную под подкладкой кепки свою купюру в пятьдесят евро и сказал:

– Старик, сыграй так, чтобы твою музыку услышали мои друзья. На земле и на небесах...