Валерий Рощин - Команда ликвидаторов

– Так точно.

– Действуй…

К шелесту листвы прибавляется шум двигателя – легковой автомобиль уносится в сторону шоссе, оставляя за кормой клубы белесой пыли…

«Да, это конец!» Сергей Сергеевич садится и тщательно стирает рукавом пиджака пот со лба. Поднявшись, отряхивает испачканные брюки…

Когда к раскрытым дверкам фургона подходит тот, которого называли «Токарем», генерал успевает приготовиться к смерти. Он твердо стоит на ногах посередине грузового отсека и абсолютно спокоен, если не сказать – беспечен.

– Ну, чего уставился? – то ли морщится, то ли насмехается Горчаков, глядя на мужчину. – Посторонись!

Токарь отступает на шаг, дозволяя пленному генералу самостоятельно спрыгнуть на землю.

Оказавшись внизу, тот закладывает руки за спину.

– Веди…

Токарь с одним из помощников идет сзади, третий мужчина остается у фургона. Троица несколько минут петляет по лесу – не по тропкам, а по овражкам, меж кустов, вдоль небольших полян с высоким бурьяном. Причем направление выбирает сам генерал, и данный факт ставит крест на последней надежде – его просто ведут убивать.

Слабый ветерок шуршит листвой, яркое солнце играет желтыми пятнами по зеленой траве, под ногами хрустят сухие ветви. Умирать не хочется. А в таком чудесном лесу, в такую замечательную погоду – тем более.

От проселка отошли далеко. Достаточно далеко, чтобы кто-то случайно услышал пару пистолетных выстрелов.

Внезапно на склоне неглубокой балки шаги за спиной генерала стихают.

Все? Конец? Неужели так быстро?..

– Что ж, хорошее местечко. Уютно, тихо, – тихо говорит Горчаков, останавливаясь в аккурат посередине спуска. – Тут отыщут не скоро. Если вообще отыщут…

Шагов не слышно, зато доносится продолжительный шорох – будто кто-то съезжает на заднице по прелой прошлогодней листве. Сергей Сергеевич хочет обернуться, посмотреть. Да не успевает – вниз по склону рядом с левой ногой проезжает тело. Мужчина лежит лицом вниз, в спине по самую рукоятку торчит нож.

Это один из конвоиров. Один из его потенциальных убийц. Тот, которого властный голос Борщевского назвал «Токарем»…

– Все хорошо, что хорошо кончается. А главное – вовремя, – оттирая специальный нож от крови, идет на полшага позади Устюжанин.

Горчаков покачивает седой головой:

– Да-да, спасибо вам. Спасибо. Ума не приложу, как они позволили себя выследить!

– Дилетанты. Мы шли за фургоном на дистанции метров пятьсот – любой внимательный человек распознал бы наш микроавтобус двадцать раз, а они… Но это все позади. Главное – мы успели и вы остались живы.

– Согласен. Остаться живым – не самый худший из вариантов. Но, видишь ли, Георгий, какое дело… Если в нашей схватке верх возьмет Борщевский – мне конец. Он нашел меня даже после удачного побега из клиники. Значит, найдет и теперь – после вашей чудесной и своевременной помощи. Такие люди, как Борис Маркович, своих врагов не прощают и мстят до полного их истребления.

Генералу помогают подняться по ступенькам в салон микроавтобуса. Устюжанин садится рядом, а впереди устраиваются относительно молодые пловцы – мускулистые, широкоплечие, коротко остриженные. Послушно заводится двигатель; разворачиваясь на узком проселке, микроавтобус трижды елозит вперед-назад. Затем аккуратно объезжает темный фургон с настежь распахнутыми дверцами и лежащее у самой обочины бездыханное тело третьего человека генерала Борщевского. Все трое убиты холодным оружием. Никто из троих не успел и пикнуть…

– В таком случае его следует опередить, – твердо заявляет капитан второго ранга.

– И у тебя есть план?

– Установить слежку…

– Где? – перебивает Горчаков излишне уверенную речь.

– Там, где Борщевский бывает.

– Как у тебя все просто! А он, между прочим, бывает в здании Государственной думы, он вхож в кабинеты многих федеральных министров, да и в Кремле не раз замечен…

И снова дорога на северо-запад: МКАД, Куркинское шоссе, Новогорск… До трехэтажного особняка, где проживает руководитель Департамента контрразведки – очень заслуженный, но староватый и болезненный генерал-полковник, – остается всего ничего, километров пять.

Всю дорогу седой старик молчал, а за несколько минут до цели вдруг оживился:

– У меня слишком мало сил и времени, Георгий. На поединок с Борщевским мне отпущено несколько дней. Понимаешь? Всего несколько дней!

– Да ладно вам, Сергей Сергеевич! – улыбается здоровяк. – Вы еще не в том возрасте, чтобы кокетничать о смерти. Поживете еще…