Сергей Соболев - Абсолютный холод

Воронин извлек из укладки на санях свою пару лыж. Он, конечно же, умеет управляться со скутером. И мог бы сам прокатиться на снегоходе к мысу, чтобы подобрать там своего товарища. Но будет лучше, если он – сейчас же, воспользовавшись благоприятным моментом, проскочит на лыжах ко Второму лагерю. И проверит тайник на предмет наличия там закладки.

Мэрит прокалила на огне спиртовки лезвие ножа, затем, как заправский акушер, перерезала пуповину, связывавшую роженицу с только что появившимся на свет детенышем. Вторым по счету, кстати: первенец лежит у входа, завернутый в шерстяную кофту на расстеленном там одеяле.

Земля под ногами вдруг вздрогнула. Затем еще раз и еще. Мэрит даже на секунду показалось, что это не медведица бьется в родовых схватках, а сама местная природа вынашивает в муках новую жизнь.

Откуда-то сверху, с верхушек скал, сыпануло снегом. Мэрит охнула, невольно прижала к себе звереныша, увидевшего свет всего каких-то пару минут назад! То существо, которое она сейчас держала в окровавленных руках, было маленьким – размером всего сантиметров в десять. Первенец, которого медведица родила еще с полчаса назад, как ей показалось, был чуть крупней. Но все равно оба они были такими крохотными… Мышата какие-то, а не медвежата!

– Ильина, второй! – крикнула она подруге. – Еще один!

– Да, второй толчок! – отозвалась та. – Но послабее прежнего. Балла три, не больше!

– Я говорю про медвежонка! Второй родился. Я уже перерезала пуповину.

– Ух ты!.. Классно. Никогда не присутствовала при родах белой медведицы… Вот это да!

Мэрит, надо сказать, тоже не доводилось прежде выступать в роли медвежьего акушера. И теперь она беспокоилась, все ли в порядке, все ли она сделала правильно.

Конечно, в условиях дикой природы медведицы сами себя обслуживают, сами управляются. Вообще-то, самки белых медведей рожают несколько поздней, в начале или в середине апреля. А у этой бедняги, наверное, из-за полученной раны случились преждевременные роды. Она так обессилена, что не способна не то что перегрызть пуповину и «зализать» своим шершавым языком детенышей, но и пошевелить конечностями или головой.

Ильина вытащила из рюкзака кусок фланелевой материи. Соорудила из нее нечто вроде конверта – один такой сверток с детенышем белой медведицы уже лежит на расстеленном у входа одеяле. Взяла у Мэрит «хомячка», опустилась на колено и осторожно, как чрезвычайно хрупкую вещь, уложила крохотного детеныша на эту импровизированную пеленку.

– Так… Интересно… А это еще что такое? Ильина, ну-ка взгляни!

Света посмотрела в ту сторону, куда Мэрит направила луч фонаря. И увидела – чуть дальше, в расщелине, где снег не так плотно утрамбован, как у входа – какой-то большой сверток.

– Что там, Мэрит?

Ругстад подошла ближе… Наклонившись, стала разглядывать находку. Какой-то мешок… Похоже, это палатка в чехле. И еще один…

Мэрит дернула за торчащую из-под него лямку. Еще раз, сильнее. И не без труда извлекла из-под слежавшегося снега тяжелый рюкзак…

– Тут, кажется, палатка. И еще какой-то рюкзак..

– Вот так дела, – удивилась Ильина. – Откуда они здесь взялись?

Откуда-то снаружи донесся мужской голос.

– Эй… девушки! Ильина… Ругстад… Что вы там делаете?

Услышав голос Воронина, Ильина чрезвычайно обрадовалась. Все же иметь рядом в подобной ситуации бывалого опытного мужика намного лучше, чем обходиться девичьими силенками и своим умишком.

Она высунулась из расщелины навстречу поднимающемуся по «торчку» мужчине.

– У нас тут такое! Такое!.. Мы роды у белой медведицы приняли!

Воронин остановился, стал всматриваться в подсвеченный лучом включенного прожектора зев расщелины.

– Ну вы даете… Это что, самка? Не… ну такого я еще не видел! Не опасно ли вам здесь находиться рядом с ней? Кстати, я тут на берегу огромные следы видел.

– Это ее пара. Вы бы видели, что за особь! Мы его это… Короче, мы его прогнали, чтоб не мешал принимать роды!

Воронин, осмотревшись, покачал головой.

– Вы или сумасшедшие, или настоящие герои! А что с самкой?

– Она ранена. И у нее случились преждевременные роды. Ну… это у нас такая версия. Самец, кстати, тоже ранен.

– Вот как? Кто же это их?

– Не знаю. У самки рана порядком нагноилась! На голове след от пули… Что-то крупнокалиберное.

– Это не очень похоже на место, где самки устраивают себе берлоги. Вы не находите?

– Да, конечно… Мы с Мэрит тоже удивляемся.

– Похоже, ее подняли из «зимней квартиры», и она перебралась сюда… Так, а где ее приятель? Он ведь может вернуться.