Валерий Рощин - Марш обреченных

– Добрались! – возмущенно бухтит полковник. – Ты запрятал их так высоко в горах, что наши люди еле их отыскали!

– Постой-постой, ты сказал: авансом за участие в следующей операции? В какой операции?

– Операция предстоит серьезная – с использованием уже известной вам подводной лодки сверхмалого класса. Но об этом позже – в Краснодаре, – шуршит сигаретами Барков. – Времени на подготовку у нас предостаточно – старт операции через месяц.

– Понятно. С Матвеевым и Куценко все в порядке – это радует. А Супрун?

– С Ильей ситуация похуже, – признается Юрий. – Он парится в одной из тюрем восточного Азербайджана.

– Ни хрена себе! Как он туда попал? Его же взяли в Армении…

– В том-то и дело. Мы плотно насели на армянских коллег из службы безопасности спустя сутки после того, как его взяли в горах. Коллеги слегка поторопились и депортировали Илью в Азербайджан – в соответствии с имеющимися на руках документами. Да еще сопроводили депортацию нотой протеста… В общем, разгорелся маленький дипломатический скандал. Честно признаюсь, нам мало что известно о его пребывании за решеткой. Все это тебе с группой и предстоит выяснить. И не только выяснить, но и принять кое-какие меры по освобождению нашего подполковника Супруна Ильи Алексеевича. Это задание и станет первым этапом следующей операции.

– Майора Супруна, – поправляю шефа.

– Никак нет, Аркадий Сергеевич, – чиркая зажигалкой, опять смеется Барков. – Двум офицерам, принимавшим участие в операции «Тебриз», присвоено очередное воинское звания «подполковник» – майору Супруну и майору Куценко. Матвеев поощрен материально. А почему ты не спрашиваешь о себе?

– На кой черт нам эти звания? Мы ж на пенсии!..

– Ну, во-первых, некий престиж. Во-вторых – небольшая прибавка к той же пенсии. Хотя сумма за участие в следующей операции позволит каждому безбедно существовать несколько лет… Так вот, о тебе. Приказ о присвоении подполковнику Сереброву очередного воинского звания «полковник» тоже подписан. Но объявлен он будет после прохождения тобой полного курса лечения и реабилитации. Уяснил?

– Да я и за так согласен пообщаться с врачами – слишком часто мотор стал пошаливать, – вздыхаю, припомнив о последнем приступе. И прошу: – Дайте, что ли, сигарету по случаю моего роста в чине.

– Э, нет, Аркадий, не дам я тебе эту отраву, – твердо возражает Барков. – Открой лучше окошко и дыши свежим воздухом! А в Краснодаре встретишься с Ириной и сам приляжешь на пару недель в одну знатную клинику. Там и побеседуешь с врачами насчет сигарет.

– Да, Аркаша, воздержись от курения, – вторит Станиславу Юрка. – Ты здорово перепугал нас своим сердечным приступом у банкомата. Пока тащили до машины – думали, помер…

– Значит, следили за мной?

– А ты как думал!

– Засранцы… А если б меня взяли с поличным?

– Не взяли бы. И вообще, лучше б спасибо сказал! Мы, можно сказать, страховали тебя. И на квартал отъехать не успели от раскуроченного автомата, как навстречу три милицейские машины промчались…

– О, черт! А ведь мне ровно минуты не хватило…

Приятели ржут и подтрунивают над моим неудавшимся планом ограбления.

Так, в приподнятом настроении, мы и въехали под утро в спящий и умытый сентябрьским дождем Краснодар…