Валерий Рощин - Марш обреченных

– Это снаряжение с аппаратом замкнутого цикла дыхания серии ИДА, не выдающее пловца пузырьками выдыхаемого воздуха. Мы изучать его не будем, так как высадка на территорию противника планируется ночью…

Мы опять удивленно переглядываемся.

– …А вот здесь представлен автономный дыхательный аппарат из семейства АВМ, – тычет пальцем усатый инструктор в двухбаллонный акваланг. – Он прост и надежен, многократно проверен в деле и практически не имеет нареканий. По сравнению с кислородным аппаратом акваланг обладает рядом преимуществ: постоянная готовность к работе – достаточно открыть вентили баллонов и взять загубник; безопасен при зарядке и в использовании на глубинах до сорока метров; исключает отравление кислородом или углекислым газом…

С каждой фразой лицо Матвеева стремительно теряет живые краски.

– …Прыгать с аквалангом не рекомендую – ушибете затылок о легочный автомат или потеряете маску. Погружаться следует медленно, и, как только вода покроет голову, опытный пловец останавливается для проверки легкости дыхания и отсутствия подсоса воды…

– Что он сказал? Покроет голову?.. – беспокойно переспрашивает у соседей Палыч. И, получив подтверждение, округляет глаза.

– …При передвижении под водой следует обязательно выполнять несколько правил. Правило первое: всегда держаться вместе – в пределах видимости. Второе: при возникновении проблем подавать ближайшему товарищу знак.

Для демонстрации Черномор почему-то выбирает именно Матвеева. Подойдя к нему, кладет руку на предплечье и дважды резко сжимает ладонь, отчего прапорщик морской пехоты съеживается и втягивает голову в плечи.

– Поняли? Дважды – это просьба о помощи! А троекратное сжатие означает: «Внимание! Посмотри туда»… И в заключение первой части нашей лекции несколько слов о подводном единоборстве – вряд ли вам это пригодится, но информация лишней не бывает. Все разговоры про подводные «дуэли» на ножах – байки для голливудских фильмов и той доверчивой публики, что их смотрит. Здесь следует помнить о следующем: побеждает тот, кто нападает первым. Ведь на глубине из-за повышенного давления даже незначительное касательное ножевое ранение (абсолютно неопасное на суше) вызывает сильнейшую кровопотерю, в считаные секунды сводящую на нет все боевые навыки пловца. Недаром самый популярный способ суицида – лежа в наполненной ванне перерезать себе вены. Теперь последнее из основных правил подводного боя: беречь спину. В снаряжении боевых пловцов для большей свободы движений все трубки выведены назад. И если кто-то незаметно подберется сзади – вы лишитесь возможности дышать…

После короткого перерыва группа вновь собирается в классе. Черномор где-то задерживается, и снайпер решает воспользоваться моментом для выяснения жизненно важного вопроса.

– Станислав Львович, а ежели я плаваю как утюг?! – обращается он к сидевшему на заднем ряду куратору. – Что же, на верную погибель меня отправите?

– Разве вы можете плавать как утюг, если служили в морской пехоте?

– Я образно. Чуток получше утюга, конечно. Но не Ихтиандр.

– Ну, Ихтиандры для этой операции нам и не требуются, – откладывает он блокнот. – А потом, почему на погибель? У вас будет отличное снаряжение с запасом воздуха в две тысячи литров.

– А что же, до цели нашей операции нельзя посуху добраться? Обязательно сто верст лягушками бултыхаться?..

– Ну, зачем же ловить акул на живца? Да и не проплывете вы столько…

Матвеев зеленеет.

– Акул?! – не то икает, не то давится он вставшим в горле комом.

– Шучу. Акулы в каспийской луже не водятся. Слышал, правда, разок, будто какие-то ученые выловили представителя реликтового вида. Но, по-моему, ее величина была не больше журналистской «утки». В любом случае беспокоиться по этому поводу не стоит – для перемещения под водой на значительные расстояния существуют малые и сверхмалые субмарины. С одной из них вас сейчас и познакомят.

– О господи!.. – стонет прапорщик.

Спустя десять минут Барков и Анатолий Яковлевич ведут группу по извилистым коридорам. Миновав несколько промежуточных помещений, морские пехотинцы попадают в сумрачную прямоугольную залу площадью с тот стадиончик, где приходилось накручивать кроссы. Черномор щелкает рубильником, и под потолком вспыхивают мощные лампы. Перед мужчинами предстает нутро огромного дока.

Вдоль боковых стен тянутся бетонные «тротуары» шириной около пяти метров; меж ними рябит и отсвечивает сотнями бликов темная вода. К тому «тротуару», на котором стоят и в растерянности крутят головами четверо приятелей, пришвартован аппарат странного вида: отливающий темной краской монолит, напоминающий исполинскую торпеду или крохотную подводную лодку.