Кирилл Казанцев - Служебный разбой (сборник)

Наташка надавила на педаль газа. Машина тронулась с места, быстро набрала скорость. Да, в этих местах все работают на Антона и его банду. Может, действительно, согласиться на предложение русского? Он обещал завтра снова найти Наташку и подарить колечко. Она возьмет кольцо и уедет с русским из этой дыры навсегда.

Надо только узнать, куда он хочет увезти ее. Если в Россию, то нет – там холодно, там медведи и мафия. А Наташку от мафии и гангстеров уже воротит. Она сбежит и от русского. Да, надо бежать, бежать отсюда. Как было бы здорово уехать с тем красивым парнем с заправки! Как в романтическом фильме – они угоняют машину, грабят гангстерскую кассу и сбегают с деньгами, а потом живут счастливо в свое удовольствие. Занимаются любовью. Не трахаются, а именно занимаются любовью.

Через десять миль был пограничный пост: будка американской таможни, белая разделительная полоса на дороге и дощатый сарай, где пила текилу мексиканская пограничная стража. Там начиналась Мексика. На высоком шесту пыльный ветер трепал красно-бело-зеленый флаг с гербом. И если американцы проверяли водительские права выезжающих, то мексиканцы просто махали рукой – проезжай.

Наташка вздохнула. Было бы здорово сейчас ехать не останавливаясь, пересечь пограничную линию, показать идиоту Антону палец – так же как она показала Карлосу… Лопес усмехнулась, но покорно нажала на тормоз перед развилкой и свернула на каменистую дорогу к ранчо Стефания.

Это только так говорилось – ранчо Стефания. На самом деле здесь стояли на фундаментах несколько больших автофургонов, уже подернутых ржавчиной, и жил сторож – сорокалетний, небритый мексиканец Альфредо. По большому счету, брать здесь было нечего, но иногда из Мексики сюда переправляли контрабанду и прятали товар в фургонах, пока за ним не прибывал курьер Антона. О ранчо Стефания знали пограничники, знал шериф Ларкинс, но все они были в доле с Антоном. Наташка снова усмехнулась – здесь везде Антон. Все ему платят, а он платит власти, чтобы та покрывала его беспредел.

Сегодня вечером, сразу после тяжелого секса с русским кабаном, Наташке на сотовый позвонил Антон и велел ехать сюда, на ранчо Стефания.

Лопес затормозила у фургонов, заглушила двигатель, вынула ключ. Только бы не заставил трахаться. Сейчас о сексе она не могла думать. Наташка подбросила на ладони ключи от машины. А что бы она сказала, если бы тот красавчик с заправки сделал ей непристойное предложение прямо сейчас, здесь, среди фургонов?

Наташка вышла из своего рыдвана. Под ногами хрустели острые камни. Она направилась к дальнему фургону, у которого стояли два «Мерседеса» Антона. Сторож Альфредо, возникший из-за угла, загадочно ухмыльнулся и закурил, ничего не сказав. Что бы это значило? В ее прошлые визиты сюда он любил перекинуться с ней словечком.

Из фургона вышли два будолома, сели в машину.

Наташка возмутилась. Что с ними? Словно она пустое место! Уже совсем ни во что ее не ставят!

Вдруг ее озарила мысль – может, Антону каким-то образом стало известно о ее подвиге с русским? У Лопес похолодело в груди. Дура, польстилась на две сотни баксов и теперь умрет!

Немея от страха, она поднялась по ступенькам и вошла внутрь фургона.

Антон сидел за чистым столом. В его глазах бушевал гнев. Его будоломы сидели перед телевизором в маленькой комнатке за перегородкой.

– Приехала?

Как же он все-таки узнал? Наташка старалась быть спокойной.

– Как видишь.

– Ты трахалась с туристом!

– С ума сошел! – Наташка покраснела, но Антон вдруг расслабился – он принял этот румянец стыда за всплеск праведного негодования. – Ты достал меня своей ревностью! Если мне не веришь, спроси у Карлоса!

– Вы заодно с Карлосом. Когда-нибудь я поймаю вас и убью обоих.

– Тебя так волнует моя верность тебе? Тогда забери меня из стриптиза, где я верчу задницей перед пьяными ублюдками! – Наташка поняла, что Антон просто дурил и о русском ничего не знал, потому надо было давить на него до конца, чтобы рассеять последние подозрения.

– Я не желаю лишать тебя твоей свободы. Ты делаешь, что хочешь, и живешь, как хочешь. И зарабатываешь сама, а не смотришь кому-то в рот. Даже мне.

Наташка, кривя губы, отвернула голову. Хренов демагог. Просто ему денег жалко, чтобы содержать ее нормально, как любовницу. Свобода… Не хочу ограничивать… А сам аж вспотел, узнав, что она может ублажить заезжего мужика. Все его жадность.

Она обернулась к Антону. Тот, размышляя, нервно постукивал пальцами.