Кирилл Казанцев - Последняя капля терпения

Ларин не привык медлить, когда требовалось действовать решительно. О нем уже знали, и нечего было далее таиться. Лишь слегка упираясь локтями в стены шахты, он ослабил ноги и буквально полетел вниз. Притормаживал чуть-чуть, чтобы контролировать падение. Идеальный прыжок не удался, но все же Андрею удалось сгруппироваться при падении и не угодить прямо на пивные кеги. Возможно, это и спасло ему жизнь. Он успел откатиться прежде, чем прогремели выстрелы. Оказавшись у стены, Ларин вскинул пистолет и принялся жать на спуск. Один раз он точно попал. Мужчина в строительной робе, выронив пистолет, упал на пол. Вторая пуля, возможно, тоже достигла цели – Андрей успел услышать крик. А затем фонарь погас.

Свет, проникающий в шахту, лишь слабо мерцал на полированном металле кегов. Было слышно, как вращается огромный вентилятор да кто-то тяжело дышит в темноте, разлившейся возле стен. Ожидание стало невыносимым. То и дело казалось, что кто-то приближается, вот-вот обрушится на Ларина. Андрей водил стволом из стороны в сторону, пытаясь разглядеть противника. Фонарь все же вспыхнул. Но, помня об уроке, полученном во время прежней встречи с Тангаевым, Андрей не выстрелил на свет. Он вновь перекатился и тут же выстрелил в темневшую напротив него фигуру. Раненый боевик, облаченный в строительную робу, хрипло хватил воздух широко открытым ртом и рухнул на землю. Теперь между залегшими на пол Тангаевым и Андреем стояли пивные кеги. Ларин целился между горловин. Полевой командир и его племянник находились по ту сторону.

– Эй, кто там? – крикнул Тангаев. – Если хоть одна дырка появится в этих баллонах, ты сразу же сдохнешь.

– Сдохнем все вместе, – ответил Ларин, пытаясь поймать на мушку мелькнувшего на одну секунду полевого командира.

Тангаев припал к земле и зашептал племяннику:

– Рамзан, я ему зубы заговорю, а ты обползи кеги. Грохни его. Понял?

Рамзан, сжимая в руке пистолет, извиваясь змеей, пополз, огибая серебристые кеги.

– Эй, ты, смельчак чертов! Тебе же сдыхать не хочется. Бросай оружие.

Ларин выстрелил, и Тангаев вновь припал к земле.

– Чего ты хочешь? Я уже включил таймер. Через три минуты все взлетит на воздух. Если хочешь жить – бросай оружие, и мы договоримся, как уйти вместе.

Рамзан продвинулся еще на полметра и увидел перед собой ствол пистолета. Андрей смотрел парню в глаза через прицел.

– Не делай этого, – тихо посоветовал Ларин и протянул руку за оружием.

Молодой кавказец колебался.

– Ахмед Ходжа сказал бы тебе отдать пистолет. Ведь так?

Рамзан разжал пальцы, и пистолет лег на пол. Андрей не притронулся к нему, по глазам парня понял – в него он не выстрелит.

Лежащий на бетоне фонарь освещал вращающийся вентилятор. Ларин уже в деталях представлял себе план Тангаева. А слова полевого командира про включенный таймер вполне могли оказаться правдой. Андрей мысленно отсчитывал возможное время до взрыва. Было бы обидно, если бы все усилия пропали даром. Что-что, а вентилятор следовало остановить любой ценой, ведь он мощным потоком гнал воздух к станции.

Ларин поднял пистолет и прицелился в щиток. Дважды выстрелил. Пули продырявили крышку, но лопасти по-прежнему продолжали вращаться. Андрей отщелкнул обойму и вогнал в рукоятку снаряженную.

– Ничего у тебя не получится, – крикнул Тангаев, – хочешь сдохнуть, так сдыхай!

Полевой командир не блефовал. Таймер и в самом деле «тикал». Секунды, оставшиеся до взрыва, уходили одна за одной. Вскоре взрыв снес бы горловины кегов, и отравляющий газ должен был хлынуть под лопасти огромного вентилятора, растечься воздухопроводами по станции.

– Ты куда? – зашипел Ларин, увидев, как Рамзан потянулся к валявшейся на бетонном полу кирке.

Но сказать еще что-либо, остановить парня он не успел. Молодой кавказец подхватил кирку, вскочил на ноги и бросился к электрическому щитку. Тангаев выстрелил, Рамзан пошатнулся, но все же успел опустить острие кирки. Брызнули электрические искры, повалил дым. Лопасти вентилятора остановились. Рамзан еще с секунду стоял, а затем медленно осел. Кирка осталась висеть, вонзившись в электрический щиток.

До того момента, когда тротиловые шашки снесут горловины кегов, оставалось пятнадцать секунд. Но знал об этом только Руслан Тангаев. И по его расчетам этого времени должно было хватить, чтобы спасти собственную шкуру. Вскочив, он принялся стрелять, заставляя Ларина вжиматься в пол, и отступал к пролому в стене.