Сергей Самаров - Автономка

Едва разговор закончился, в замке послышалось шевеление ключа. Василий Иванович сделал глоток из бокала с чаем и встал…

Новости принес не телефонный звонок, как ждал старший лейтенант, а жена.

– Что там тебе срочно вспомнить понадобилось? Может, я вспомню? – спросила она, еще не успев раздеться и только сумку с продуктами к стене поставив, сняв шарф и расстегнув пальтишко на дочери.

– А что? – Василий Иванович в удивлении поднял брови. – Откуда, извини, у твоего вопроса ноги растут? Или о секретных мероприятиях по нынешним временам в магазинных очередях рассуждают?

– У нас в «реабилитации» переполох из-за тебя. Даже полы лишний раз вымыли в конце рабочего дня. Обычно только по утрам моют. Вызвали из города специалиста, будет совместно с Надеждой Павловной Совкуновой тебя «загружать». Весьма серьезный, как Надежда Павловна говорит, дядька. Не запомнила, как зовут. Профессор какой-то. Учитель Надежды Павловны и вообще – светило. Командир бригады за ним машину выслал. Подполковник Совкунов дал согласие на привлечение постороннего, но настоял на том, что сам будет присутствовать при сеансе. Это с тем подполковником Елизаровым связано?

Василий Иванович, размышляя над ситуацией и оттягивая время ответа, взял на руки дочь, которой Людмила уже помогла раздеться. Сын спокойно ждал, когда настанет его очередь. Тот не любил, когда его на руки брали, считая, что сидеть на руках – это дело не мужское. Воспитание дедушки сказывалось.

– Косвенно связано и с подполковником Елизаровым. Только его самого до сеанса и того, что я сумею вспомнить, допускать нельзя. Он настаивает на проведении такого сеанса без участия наших специалистов. Но сеанс необходимо провести без него и только с нашими. Мало ли что я там наговорить могу. Контроль должен быть обязательным. Так что, если вдруг позвонит Михаил Афанасьевич, скажи что-нибудь.

– Михаил Афанасьевич?

– Да, так Елизарова зовут. Если позвонит. Я там, короче, где телефоны выключают. Так и скажи. Пусть сам думает, где у нас выключают телефоны. Это вопрос не его компетенции, и на него никто Елизарову не ответит.

– Все правильно. Ты как раз и будешь там, где телефоны выключают. И меня обманывать не заставишь, – согласилась Людмила. – И все-таки, может, я смогу что-то вспомнить? Это касается похорон?

– Нет, это касается отцовской сабли.

– Здесь я пас, – согласилась она. – Значит, все-таки считают, что Ивана Васильевича из-за сабли убили?

– Никто не знает, за что его убили. Но сабля – один из вариантов, за который можно ухватиться. Тем более что есть след, на это указывающий.

– Следователи говорили, что основная версия – профессиональная деятельность…

– Следователи по той версии работают, но и другие версии отметать нельзя.

– Значит, я так понимаю, – серьезно спросила Людмила, – что ты начинаешь сам работать по другой версии?

– Мы начинаем работать, – сказал Василий Иванович.

– «Мы» – это спецназ ГРУ? Он не имеет следственных полномочий.

– Пока дело обстоит не совсем так, но известное отношение к спецназу ГРУ оно имеет. Следовательно, может оказаться включенным в него и выполнять следственные действия в качестве самозащиты – хотя бы в качестве защиты репутации. Не знаю… Все еще слишком сложно для формулировки и данных мало. Есть определенные моменты, но…

Людмила уже раздела сына, и малыш деловито протянул руку отцу, чтобы вместе с ним пройти наконец-то в квартиру.

– Не нравится мне это. – Людмила говорила с опаской. – И больше всего приезд этого Елизарова не нравится.

– Этот приезд всем не нравится, – согласился Василий Иванович. – Если бы не появился Елизаров, никаких подозрений не возникло бы.

– И что теперь будет?

Старший лейтенант усмехнулся.

– Этот вопрос шифрованной телеграммой можешь отправить командующему спецназа ГРУ, но он тоже вряд ли сможет ответить.

Сначала позвонил капитан Твердовский.

– Василий Иванович, я в штабе. Будь готов; думаю, через полчаса тебя уже вызовут. Прибыл тут один специалист.

– Я в курсе относительно специалиста.

– Тем хуже для тебя. Много перед сеансом не пей.

– Чего не пить? Чая?

– Ах да, я закуску тебе отдать забыл. Сало в канцелярии, в окне между рамами. Надеюсь, не растает.

– Это закуска к чаю? – настойчиво повторил старший лейтенант.

– Напрашиваешься? – спросил командир роты.

– Почти. Но на более позднее время.

– Ладно, я принесу. Вот, Валерий Валерьевич пришел. Да, товарищ подполковник. Арцыбашев. С тобой говорить будет.