Андрей Воронин - Инкассатор - Страшный рассказ

Он погасил зажигалку, зажмурился и немного постоял так, давая глазам заново привыкнуть к темноте. Все, что он видел в этой квартире, ему совсем не нравилось, но Юрий был рад, что рискнул проникнуть сюда, потому что не любил неопределенность. Правда, полной определенности не было и сейчас, но он, по крайней мере, понял, что не напрасно ввязался в эту историю: с Никой произошла какая-то неприятность — судя по тому, что он видел вокруг, крупная.

Тут ему пришло в голову, что весь этот разгром мог быть частью инсценировки, задуманной и осуществленной с непонятной целью самой Никой. Наскоро обдумав это предположение, Юрий пришел к выводу, что это ничего не меняет: даже если Ника сама устроила в своей квартире этот дикий бардак и сама же сделала нелицеприятную надпись, все это предназначалось не для него. Для кого? Ответ на этот вопрос казался очевидным. Для кого-то, кто знал, где она живет, у кого были веские причины ее разыскивать и кто имел свободный доступ в квартиру.

Впрочем, такая версия казалась Юрию достаточно шаткой. Все-таки дело происходило не в американском фильме. Представлялось очень сомнительным, чтобы молоденькая медсестричка, даже опасаясь за свою жизнь, так решительно бросила, уничтожила, растоптала все, что имела, и подалась в бега, не имея ни опыта, ни достаточного количества денег для подпольного существования. Старуха соседка ее не видела; правда, она не видела и того, кто устроил в квартире этот разгром, напоминавший следы торопливого обыска. Казалось маловероятным, чтобы молодая напуганная девушка отважилась вернуться туда, где ее станут искать в первую очередь, только для того, чтобы инсценировать какой-то дурацкий налет на свое жилище. Для этого нужно было быть опытным, хладнокровным бойцом, действующим по четко продуманному плану. Юрий попытался поставить себя на ее место, представить себе, что это за план, требующий подобных действий, но у него ничего не получилось: сколько он ни думал, ему все равно казалось, что, если за тобой охотятся, инсценировать погром в собственной квартире незачем — его прекрасно устроят и без тебя.

«Что ж, — решил он, поворачиваясь к зеркалу спиной, — эта версия с самого начала казалась притянутой за уши. Наверное, если бы меня немного реже обманывали те, кому я доверяю, эта версия, даже не пришла бы мне в голову. Вот уж действительно, обжегшись на молоке, на воду дуешь…»

Однако если квартиру перевернула вверх дном не Ника, приходилось признать, что с ней действительно случилось что-то очень скверное. Уже случилось, а может быть, должно было случиться в ближайшее время. Юрий вспомнил, как странно девушка вела себя в гостинице. Теперь, когда прошло четверо суток, ему казалось очевидным, что в какой-то момент у Ники пропало всякое желание останавливаться на ночлег. Она помедлила, прежде чем войти в вестибюль, а потом разыграла эту нелепую сцену с забытым паспортом. Если бы не перепившийся кавказец с его сердечным приступом, их, несомненно, завернули бы на все четыре стороны. Возможно, тогда ничего не произошло бы и они с Никой сейчас сидели бы у Юрия дома, пили шампанское или медицинский спирт и смотрели бы телевизор. Даже если по телевизору показывают отборную чушь, смотреть его вдвоем легче, чем одному, — по крайней мере, есть с кем обсудить увиденное, пусть даже оно и не заслуживает обсуждения.

Юрий вышел в прихожую, аккуратно перешагнув растекшуюся по полу вонючую лужу. Засохшие черные стебли, лежавшие в ней, наверняка были подарены Нике еще литератором Сашей. Сейчас Юрий многое бы отдал за то, чтобы познакомиться с этим типом поближе. Что бы он ни думал, какие бы версии ни строил, в глубине души Филатов почти не сомневался, что исчезновение Ники и то, в каком состоянии пребывала ее квартира, — дело рук длинноволосого графомана, окончательно соскочившего с резьбы на почве творческих и личных неудач. Непонятно было только, что он тут искал. А может, он и не искал ничего, а просто отводил душу: перевернул все, что мог, попортил все и написал короткое ругательство — хорошо еще, что помадой на зеркале, а не кровью на стене…

Хотя насчет крови тоже не все было ясно. Пока что Юрий осмотрел только прихожую и спальню, а то, что он искал — искал и боялся найти, — могло обнаружиться где-нибудь еще. В гостиной, например, или на кухне, или даже в ванной…

Он немного постоял в прихожей, озираясь по сторонам и борясь с желанием выкурить сигарету, чтобы хоть немного оттянуть дальнейший осмотр квартиры. Потом, спохватившись, достал зажигалку, высек огонь и сделал то, что ему следовало сделать с самого начала — осмотрел замок. Замок выглядел неповрежденным, и Юрий вспомнил, что, разглядывая дверь снаружи, тоже не заметил ничего подозрительного.