Анатолий Гончар - Прапор и его группа

— Да, пожалуй, надо поспать. Сейчас перекушу и лягу, — не стал отнекиваться от столь щедрого предложения Сергей, — знаешь что, Валерк, я сегодня поближе к вечерку к группе Свиридова махну и повыше их фишки на склон поднимусь, там как раз всё село как на ладони получится.

— Хорошо, поднимись, — лениво откликнулся Лыков и повернулся в сторону идущего к нему закончившего проверять посты охранения Шлыгина.

— Как? — спросил группник, и сержант поднял вверх большой палец.

— Всё спок, — ответил Шлыгин, а Сергей, перешагнув попавшуюся на пути ветку, поспешил к своему лежбищу.

Аслан ни сколько не сомневался, что дело выгорит. Направляющие из соединённых меж собой отстрелянных «мух» как нельзя лучше подходили для запуска НУРСов. Местные умельцы уже не первый раз использовали подобную конструкцию и всегда удачно.

Выйдя ещё накануне с запрятанной в горах базы, бандиты не спеша, снимая свой переход на видео, преодолели небольшую речушку. Затем на зелёной лужайке для видео попозировали с направляющими, ясно представляя себе, как с них сорвутся смертоносные стрелы. Потом достали фотоаппарат, видимо воины ислама просто не могли не покрасоваться и не заснять самих себя ещё и на фото. Уже в сумерках спрятав оружие в тайном схроне, они вошли в селение и ночь провели в теплых постелях в доме на его окраине. А с рассветом, плотно перекусив, все, кроме главаря, скрылись в расположенном в овраге схроне. Последним, когда солнце уже поднялось достаточно высоко, в схрон неторопливой походкой пришел сам помощник амира Аслан, а чуть позже к ним присоединились и двое местных пособников…

Вечерело. Последние два часа отстояв в охранении, Ефимов сменился, и вот теперь, неслышно ступая, направился к командиру группы вместе с сержантом Шлыгиным, залегшим на откосе и разглядывавшим в бинокль расстилающиеся под обрывом окрестности.

— Валера, я поднимусь? — спросил прапорщик, имея ввиду своё дневное предложение выдвинуться чуть выше находящейся в полусотне метров вверх по склону Свиридовской группы.

— Да ну её, зачем ты туда попрешься? — оторвавшись от оптики, отмахнулся Лыков, и тут же: — Если кто здесь и пойдёт, они всё равно Свиридова не минуют. Тут только два пути: либо с его стороны, либо с нашей. По-другому никак.

— Да мне движуха в селе не понравилась, — Ефимов уже понял, что на своём ему не настоять. — Я бы чуть выше поднялся, оттуда все направления как на ладони. У Свиридова фишка уже в самом лесу, если из села вниз под гору в сторону В… пойдут, они их даже не заметят.

— Ладно, успокойся, — группник вновь взял в руки бинокль.

— Старый, тебе это надо? — поддержал группника Шлыгин, и Ефимов, мысленно махнув рукой, отправился в сторону своей днёвки. находившейся буквально в нескольких шагах от позиции боевого охранения головной тройки.

— Володь, — обратился он находившемуся на фишке Чернову, — я пошёл спать, когда будет моя очередь — разбудишь.

Бывший милиционер согласно кивнул и продолжил наблюдение. С того места, где он находился, открывался прекрасный вид на росший внизу лес и на левый скат перпендикулярно подходившего к отрогу хребта. Если хорошенько присмотреться, то отсюда виднелся даже край огороженного колючей проволокой и засаженного картофелем огорода.

Сергей не спеша повторил утреннюю процедуру переодевания, только в обратном порядке, и улегшись поудобнее, закрыл глаза.

Сегодня Аслан еле дождался, когда наступит вечер. Какое-то необычное волнение жгло ему грудь, заставляя усиленно трепетать сердце. До сумерек оставалось ещё часа полтора, когда полностью снаряжённый отряд из девяти человек, выбравшись из оврага, прикрываясь низкорослыми кустарниками, свернув налево, начал подниматься вверх по восточному скату на оголовье хребта. Роли были распределены заранее. Выбравшись к ВОПу, двое моджахедов, один из которых нёс направляющие, остались в старых окопах, двое прошли дальше, заняв позиции в зарослях орешника, остальные пятеро, находясь на открытом пространстве, скинули под дерево рюкзаки, затем, повинуясь знаку Аслана, Муса и Альберт, направились в сторону леса. Альберт, стремясь скорее покинуть открытое пространство, ускорился, а шедший чуть сзади Муса, вынув из ножен свой любимый ножик и принявшись его вращать, наоборот, едва волочил ноги.

Когда впереди треснула очередь, Муса как раз нагнулся, что бы подобрать в очередной раз оброненный нож. Ему показалось, что пули просвистели совсем рядом, он бросился на землю и совершенно забыв про ножик, потянулся к затвору своего АКСа, передёрнул его и замер, не в силах сдвинуться с места. Стон Альберта привёл его в чувство, он начал подниматься, тем более что подбежавшие сзади Аслан и ещё двое братьев по вере уже открыли беспорядочный огонь по позициям русских. Оттуда ответили таким же яростным, но неприцельным огнём. Муса ползком подобрался к лежавшему на земле Альберту и, взвалив его на горбушку, потащил прочь. Складка местности надёжно укрывала его от пуль. Отстреливаясь, а точнее по-прежнему беспорядочно стреляя в направлении леса, остальные моджахеды поспешили за ним следом, кто-то подхватил ноги раненного и нести стало легче. Перестрелка сама собой стихла.