Андрей Воронин - Инкассатор - Черные рейдеры

– Ей срочная помощь нужна! – как бы читая мысли Филатова, произнес Барулин. – Они ей каждый день ширяли какую-то дрянь, но, видимо, шок от происходящего и организм дал отторжение – это бывает, что-то сродни побочному эффекту, – серьезно добавил Барулин. – Но эта дрянь, Юра, непредсказуема. Мне показалось, что вечера ей вкололи намного больше, чем обычно. И еще мне показалось, что это какой-то искусственный наркотик. Знаешь ли, я не специалист по наркотическим веществам, но это что-то вроде «метадона» – нового «экстази» – таблетка под язык и тебе ничего не надо в течение нескольких дней. Ни еды, ни питья. Вся жизнь проходит, как калейдоскоп, и тебе хорошо. Язык развязывается, и что тебя ни спроси – самое сокровенное ты выложишь как на блюдечке. Но лишь настоящий профессионал знает, что такие вещества не только воздействуют, но и избирательно поражают разные части тела, специфически воздействуют на мозг, так, что потом можно стать инвалидом, проще говоря, больным на голову. В редких случаях наркотик вообще не действует, если человек, скажем, подвергал себя сильным физическим нагрузкам или испытывал длительные переживания.

– У нее передозировка?

– Совершенно верно! – утвердительно кивнул Барулин. – Сам понимаешь. Этим уродам очень удобно – сердце не выдержит – и концы в воду.

– Как медик вы хотите сказать...

– Да, я хочу сказать, – с трудом выговаривая слова, ответил Барулин, – что совсем скоро может быть поздно.

После сказанного наступило тягостное молчание. И Филатов снова прислушался к тому, что делается наверху. Там было установилась тишина. Хотя где-то дальше слышались голоса. И Юрий понял, что у него немного времени.

– У меня такое ощущение, что они уже давно подписали нам с Ритой смертный приговор. Только непонятно, почему они не привели его в исполнение?

– И, слава Богу, Сергей Борисович! – повернувшись лицом к собеседнику, произнес Филатов. – Нам нужно срочно заблокировать все двери, – неожиданно добавил он.

– Как, Юра, – для нас еще этот кошмар не закончился?

– К сожалению, нет... Вы можете в это время присмотреть за Ритой?

– Могу, но я хочу, Юра, помочь тебе. Ты не смотри на меня – то, что я ослаб немного, еще ни о чем не говорит, – виновато произнес пленник, – это все оттого, что я долго находился без движения.

– Поэтому я справлюсь сам, – голосом, не терпящим возражений, заявил Филатов. – А теперь сделайте Рите, то, что я вам покажу.

В такой ситуации, когда под рукой нет болеутоляющих средств, не говоря уже об антисептиках и бинтах, существует давно зарекомендовавшая себя восточная медицина, с ее знанием потаенных резервов организма и точках восстановления. Не сказать, что Филатов был адептом этого, но кое-что узнал от одного инструктора-медика в Афганистане. Кстати, Филатову не раз приходилось слышать дилетантские утверждения о том, что «духи» не использовали систем восстановления тонуса и здоровья. Это было заблуждением. У афганцев, находящихся на примитивной стадии развития, где преобладают родовые принципы жизни, связь с окружающим миром было очень сильной. В каждом кишлаке был свой знахарь или лекарь, который мог поднять многих безнадежных больных, тяжело раненных без обычных понятных европейскому врачу средств. Конечно, эти люди не творили фантастических чудес, но они знали резервы организма. Кстати, многие из них сразу отказывались лечить безнадежных больных, но если надежда оставалась, делали все возможное, чтобы спасти человека.

То, что через несколько минут начал демонстрировать Филатов, безмерно удивило Барулина. Его руки массировали кисти рук Риты, затем поднимались до локтя, плавно. Со стороны могло показаться, что это занятие бесполезное. Но Филатов знал, что делает.

Однако это занятие прервалось шумом наверху. Он услышал, что сюда направляется по меньшей мере около шести человек.

Сначала Филатов подумал, что они могут появиться и у узких окон на стенах. Однако он быстро убедился, что с улицы практически невозможно наблюдать за происходящим в помещении.

Не дожидаясь, пока братки проникнут в помещение, Филатов хотел закрыть те двери, которые находились этажом выше, но опоздал.

Толпа вооруженных людей бежала к полуразрушенной винтовой лестнице. Увидев Филатова, братки открыли огонь. У Филатова оставалась одна возможность – закрыться в помещении, которое служило камерой для заложников. С ее обратной стороны находился деревянный стол и несколько стульев, которые можно было использовать. Филатов, не дожидаясь пока группа братков спустится в самый низ, закрыл двери изнутри. Несмотря на то, что двери были обиты железом, Филатов понимал, что для людей Аганесяна они не станут большим препятствием.