Андрей Воронин - Инкассатор - Черные рейдеры

Брось оружие и не ломай себе жизнь. Твой шеф обречен, и все кто с ним, пойдут на нары или на тот свет. Вижу, что ты оказался в этой заварушке случайно. Если не сделаешь сейчас глупостей, обещаю тебе, что помогу органам разобраться в ситуации, и тебя отпустят.

– Стреляй, идиот, и не слушай его! – орал как резаный Аганесян, а затем, не выдержав, бросился к своему подчиненному и попытался вырвать у него из рук автомат. Однако стриженый, судя по всему, не собирался отдавать его. Они стояли напротив друг друга, вырывая друг у друга оружие. Болт, по всей видимости, все-таки что-то переварил в своей голове и держался за автомат, боясь, что шеф сейчас совершит еще одну глупость. В это время авторитет посыпал своего подчиненного бранными словами и несколько раз ударил его по голове. Через несколько секунд они уже лежали на траве и было видно, как Болт пытался вытянуть руку с Калашниковым, чтобы уберечь себя и Аганесяна от выстрела. Они боролись еще несколько минут, и в этой борьбе после очередного удара последовал глухой выстрел. Вначале Филатов, который наблюдал за этой сценой, ничего не понял. Дерущиеся оставались в тех же позах, и ему казалось, что их тела продолжали двигаться в том же диком танце борьбы. Однако, присмотревшись, он понял, что они застыли и только глаза Болта непонимающе глядели из-под мышки Аганесяна.

– Эх, если бы простояло такое лето до самого ноября! – сокрушался Шевцов, когда служебная машина пересекла МКАД и направилась на север, в сторону Дмитрова.

Ему нравились затронутые легкой желтизной деревья, искрящиеся многоцветьем подмосковные поля. Но больше всего бодрил холодный осенний воздух, который не оставлял никаких шансов уходящему лету. У него был специфический запах, в котором воедино сплелись дожди и холода, первый снег и теплый листопад, который случается где-то в середине октября.

Все это было немножко тоскливо, и Анатолий Иванович отгонял от себя мысли, навеянные состоянием природы. В машине было тепло и уютно, и подполковник боялся, что его сейчас разморит, ведь он не спал уже несколько суток. И в самом деле, сон все сильнее опутывал его сознание, но он отгонял его сразу, ведь он сам вел машину. В таких ситуациях все нужно держать в своих руках. Поэтому он был не в меру требователен и педантичен, не позволяя никому принимать каких-либо решений, а только выполнять его команды. Вот и сейчас, отказавшись от помощи водителя, он знал, что сможет сэкономить на этом время. Он даже не побоялся бы пойти на нарушение правил дорожного движения, если потребуют обстоятельства.

– А может, и постоит погода, – поддержал тему Кудрин. – Только мне, Анатолий Иванович, лето уже надоело. Ну, сами посудите – сушь, жара, работать невозможно. Сидишь в кабинете и потом обливаешься. Кстати, я подсчитал, что в этом месяце только два дня шли дожди.

Но Шевцов на самом деле был далек от разговора о погоде. Для него этот банальный зачин был как раз удобной формой уйти в себя, в свои мысли. Пока все обсуждают погоду, он может спокойно обдумать накопившиеся проблемы.

«Успеть бы!», – вот о чем он думал последние часы. И сейчас эта задача была особенно острой. Он с горечью подумал, что Филатов постоянно опережает его на несколько шагов. Но Филатов работал в одиночку и практически без прикрытия. Получалось, что Шевцов при всех его возможностях ничем не помогает ему. Если бы кто-нибудь знал, как он извелся, когда Филатов не выходил на связь!

Просматривая оперативную сводку за прошедшие день и ночь, Шевцов заинтересовался одним фактом – в юго-восточном районе Москвы – Капотне – неизвестным веществом, предположительно горючей смесью, была подожжена легковая машина «мерседес». В ней находился сотрудник ГИБДД и несколько человек, среди которых был ближайший сподвижник Аганесяна – Бабкен Балаян. В сожженном салоне было найдено несколько стволов автоматического оружия. Удивительным было то, что все пострадавшие выжили и были доставлены в ожоговый институт в тяжелом состоянии.

Это было очень похоже на проделки Филатова – рискованные и дерзкие, на грани фола. Не все устраивало Шевцова в стиле работы Филатова – особенно применение им оружия и возможные в связи с этим последствия. Однако, справедливости ради, Шевцов отмечал, что работал Филатов без грязи и лишь в отдельных случаях случались проблемы.

Последняя сводка встревожила Шевцова, который, как и руководство, больше всего боялся, что ситуация выйдет из-под контроля. Такую акцию вполне могли осуществить и люди Ашота. Но было не похоже на то, что сидящий за решеткой авторитет бросил вызов Аганесяну. Позиции Ашота были слишком слабы в Москве. А после операции, проведенной людьми Аганесяна, и вовсе стали призрачными. Впрочем, нельзя было сбрасывать со счетов и пресловутую кавказскую месть. Даже сидя за решеткой, реально организовать покушение или нанять киллера. Однако все это как-то не клеилось с другими фактами. Ашот давно покончил с криминалом, и лезть снова в это болото ему не было резона.