Иван Стрельцов - Ад находится в Камбодже

Увидев этот этнический продуктовый набор, Чак подавил в себе вздох сожаления: за последнее время, что он работал по заданию Интерпола, японская кухня ему окончательно осточертела. Выходец из каменных джунглей Лос-Анджелеса, он предпочитал крепкое пиво, жареный стейк с кровью, виски со льдом. На худой конец мог перехватить гамбургер с плоской котлетой, с кетчупом и майонезом, запить холодной «кока-колой». А все эти суши с сырой рыбой, палочки для еды и алкоголь, который приходится доводить практически до кипения, чтобы получить малую толику опьянения, ему казались едва ли не первобытной дремучестью. Но Исиде нравилась партнерша по заданию, поэтому он стойко терпел яства дикарской кухни.

— Это маки, — ставя поднос на кровать перед Чаком, почти торжественно объявила Сумико и, как обычно, начала объяснять, что это такое на самом деле. — Маки — это комбинация из риса с овощами, морскими гребешками, кусочком лосося, завернутым в листья водорослей кори. Очень вкусно и полезно для мужчин.

— Да? — удивился американец и, легко подхватив девушку за талию, усадил себе на бедра. — А мне что, это уже нужно?

— Что ты делаешь? — слабо сопротивлялась японка, одной рукой расстегивая пуговицы шелковой рубашки, прикрывавшей ее тело, другой направляя в себя возбужденное мужское естество. Наконец справилась и с первым, и со вторым, сбросила на пол рубашку. Негромко застонав, Сумико прикрыла глаза, медленно раскачиваясь; ее узкие, похожие на детские, ладони с тоненькими пальцами нежно поглаживали едва заметную грудь с крошечными сосками персикового цвета.

В отличие от своей партнерши, Чак Исида не закрывал глаза. Крепко сжав упругие ягодицы, он пялился в большое зеркало, висевшее напротив их кровати. В его отражении движения двух тел, густо покрытых змеиными аппликациями, воздействовали на подсознание сильнее любой, даже самой изощренной, порнографии.

Вскоре наступила развязка. От накатившей волны удовольствия американец выгнул спину, едва не встав на борцовский «мост», при этом еще сильнее прижимая к себе девичье тело; следом обессиленная японка, как тряпичная кукла, упала ему на грудь, содрогаясь, будто от удара электрическим током…

— В древние времена тебя бы сожгли на костре как ведьму, — наконец пришел в себя Исида и потянулся к тумбочке.

— Почему? — удивилась девушка, принимая из рук партнера зажженную сигарету. Это была одна из немногих слабостей, которые Сумико позволяла себе после акта любви.

— Ты подчиняешь себе не только тело мужчины, но и его душу. Он целиком и безраздельно становится твоим рабом.

— Вы — жертвы европейской цивилизации, — грустно и в то же время мягко улыбнулась японка. — Вся европейская психология построена на скорости. Вы вечно куда‑то спешите; как голодные псы, все жрете и жрете, не понимая, что если ешь медленно, то быстрее наедаешься и не страдаешь от обжорства. И считаете, что если женщина пускает с экрана слюни и бормочет «шнеля, шнеля, дас ист фантастиш» — это и есть нирвана. На самом деле это всего лишь мираж, вспышка, позволяющая снять сексуальное напряжение. Вы торопитесь жить, вы многого достигли, поэтому скоро исчезнете. Бешено мчащийся круг времени сточит на нет клинок вашей цивилизации.

— А ваша цивилизация? — усмехнулся снисходительно Чак, при этом его глаза стали холодными и беспощадными.

— Восточные цивилизации развиваются медленно, но основательно, капитально. На века, на тысячелетия. Даже когда исчезнет ваша цивилизация и ее место займет арабская или негритянская, мы опять же будем существовать и развиваться. — Сумико Ясуда говорила ровным тоном, но так пылко, что у постороннего слушателя не возникло бы ни малейшего сомнения в справедливости слов этой маленькой и хрупкой девушки.

— Суми, — неожиданно перебил японку Чак; на ее фоне он выглядел великаном, огромным, мускулистым, и все ее слова о величии наций ему сейчас показались бравадой мыши перед тигром. — Когда все закончится, поехали в Штаты. — Он сделал умышленную паузу, чтобы было понятно: это не шутка. — Поженимся, у меня есть усадьба в Малибу, от родителей досталась. За аренду бунгало мне на счет капают хорошие деньги. Не будем продлевать договор, сами поселимся на берегу океана. Миллионы людей о таком мечтают до самой старости, а большинство и до смерти этого не имеют. Мы же все получим в расцвете лет.

В отличие от Чака, Сумико не стала выдерживать паузу, а ответила сразу:

— Я офицер секретной службы, меня к этой профессии готовили едва ли не с раннего детства. Стреляю из всех видов оружия, включая луки и арбалеты, имею черный пояс по джиу-джитсу. Чак, ты зря улыбаешься, я владею боевым разделом, и если потребуется, смогу убить даже такого буйвола, как ты. Кроме того, знаю международную юриспруденцию, пять иностранных языков. С тринадцати лет меня обучали законам якудза и искусству гейши.