Сергей Соболев - Персона нон грата

Как-то это не вписывается в стандартную схему преступления; в том числе и когда речь идет, как они успели заподозрить, о «деле Сергачева»…

В следующий раз Вирас видел «плохих» людей ориентировочно двадцать третьего числа. Так и не объяснив, что он делал тогда в той местности, он сообщил, что те приезжали днем, когда еще не стемнело.

Возможно, это была другая компания, потому что машины у них были – другие. Как бы то ни было, Черный пруд пополнил свою «коллекцию» еще одной жертвой…

Третий, и последний случай, когда Вирас видел там каких-то преступников, имел место двадцать пятого января (либо днем позже).

Ближе к вечеру, уже в сумерках, к заброшенному водоему, который даже местные жители стараются обходить стороной, подъехали крытый микроавтобус и какая-то легковая машина. «Плохих» на этот раз было всего трое, а не семь-восемь, как в предыдущих случаях. А вот в чреве микроавтобуса оказалось сразу четыре крупных «свертка», каковые были поочередно «утяжелены» и утоплены в водах Черного пруда…

– Не будем пока забегать впереди паровоза, – сказал Нестеров, когда Вирас покинул их компанию. Он посмотрел на москвичку, которая явно чувствовала себя не в своей тарелке. – У нас нет сейчас оснований считать, что в числе жертв, спрятанных на дне пруда, находится и человек, которого мы с вами ищем…

– Уже стемнело, – подал реплику Мажонас. – Сейчас бесполезно идти к этой чертовой луже, потому что ни черта мы там не разглядим… Даже если они и оставили там какие-то следы, то искать их лучше в светлое время суток!

– Да, утро вечера мудренее, – согласно кивнул Нестеров. – Утром, когда рассветет, мы с Римасом… а также Вирас… тщательно исследуем то место…

В этот момент на колени к Стасу запрыгнула кошка. Оглядев поочередно весь коллектив своими магнетическими изумрудными глазами, она, на понятном им двоим языке, потребовала, чтобы хозяин почесал ее за ушком.

– Благодарю вас, миледи, за ценную наводку, – сказал Нестеров, выполняя ее пожелание. – Ведь именно благодаря вам и еще нашим любознательным девушкам мы теперь находимся, кажется, в шаге от истины…

Когда «соколы» вышли на подворье, чтобы выкурить по сигарете, Слон, понизив голос, сказал:

– Чертовски смахивает на наш случай, Стас… Ты не находишь?

– Рано пока об этом говорить, Римас. Слишком много в этой версии событий обнаруживается нестыковок…

– От всей этой истории несет, как от гадского Черного пруда…

Банку с окурками – ради предосторожности – Слон вытряхнул в нужник: ведь ни Вирас, ни тем более Онуте к разряду курящих не относятся…

– Раз такие лихие дела творятся в округе, – задумчиво сказал Нестеров, – то и нам нужно быть начеку! Надо бы как следует прибраться, чтоб ничего из наших вещей не валялось на виду!.. Этой ночью, Слон, мы будем с тобой дежурить по очереди: так и быть, я беру себе «собаку», ну а ты, следовательно, заступаешь на вахту после четырех утра!

Приняв неожиданно даже для себя это решение, он и не предполагал, насколько мудрым оно окажется…

До Советска, где удалось обнаружить базовое укрытие Боксера, Сталлоне добирался кружным путем.

Он не столько опасался засветиться на Неманском погранпереходе, сколько следовал собственному правилу: не всегда кратчайший путь приводит к нужному результату.

Проехав три с лишним сотни километров по трассе Вильнюс-Каунас-Клайпеда, он переправился со своей легковой автомашиной на пароме через Куршский залив. Литовский и российский погранпереходы, оборудованные на Куршской косе в районе курортного поселка Нида, он миновал без каких-либо проблем: здесь все еще действовало соглашение о безвизовом режиме пересечения границы для граждан Литвы и населения Калининградской области.

Сталлоне еще в середине девяностых обзавелся российским паспортом – с безупречно залегендированной биографией, выданным одним из паспортных столов российского облцентра, – но пользовался он этим документом лишь на территории анклава, да еще при поездках в материковую Россию. В остальных случаях, в особенности же при поездках в Западную Европу или на один из средиземноморских курортов, где он иногда оттягивался как простой смертный, он предпочитал брать с собой зеленый литовский паспорт, дающий право безвизового проезда в любую из развитых стран.

В Калининграде, в районе тихой Еловой аллеи, у Сталлоне имелась собственная двухкомнатная квартира, местонахождение которой не было известно даже Монголу и его младшему брату Монголюкасу. В Вильнюсе он купил сразу две однокомнатные квартиры, которые можно использовать в качестве «лежек», а помимо того взял в аренду на год еще одну квартиру, чтобы использовать ее как «явку» для своих встреч с работодателями из «бригады».