Сергей Соболев - Оперативный захват

– Я сама удивилась, – призналась соратница. – Думала, что огребу «административное»… Но обошлось даже без штрафа.

– А Тони, ты говоришь – сбежал от них?

– Да. Я своими ушами слышала, как двое милицейских обсуждали это между собой. Его повезли в больницу…

– Он что, был сильно избит?

– Нет… в том-то и дело. Симулировал, скорее… я так думаю… Пойдем на эту дорожку… тут почище будет. – Они свернули на очищенный от снега тротуар и спустя несколько секунд Тереза продолжила. – Ну как тебе сказать… Конечно, ему досталось… но не сильно. Губу разбили… ссадина на подбородке… небольшая гематома под правым глазом… Это то, что я видела на тот момент, когда нас развели – мы ведь сидели в разных камерах.

– Может, его ночью били? Или – утром?

– Все может быть, Лола. Но утром я видела – через прутья «зверинца» – как их выводили из соседней камеры. Он не выглядел сильно избитым…

– Кого – их? Ты это о ком?

– Ну… моего… – Тереза поперхнулась, поскольку совершенно неожиданно сказала про своего нынешнего постояльца – «мой». – Я хотела сказать… Макса. Вот его-то, Лола, менты серьезно помяли… Хотя мне самой до конца не ясно, что там с ним, в Одинцово, произошло… Ну так вот. Их, значит, двоих, этого Макса и Тони, посадили в милицейский транспорт и повезли в больницу…

– Постой! – Лола резко остановилась и цепко схватила соратницу за руку. – Как, как ты сказала? Какое имя ты только что назвала?

Тереза, увидев, как переменилось лицо у «комиссарши», сама вдруг занервничала…

– Лола… что случилось? Тебе что, нехорошо?

Та еще крепче сжала ее руку.

– Ты сказала – Макс? Или мне послышалось?

– Ну да… Макс… так и сказала. Он сам мне назвал это имя. Мы с ним в одной камере сидели! Я потом его встретила возле одинцовской больницы…

– Какого числа, говоришь, это было?

– Четвертого.

– Этого месяца? – в голосе у Лолы прозвучала безумная надежда. – Ты сидела в м е с т е с Максом и Тони?!

– Да. А что тебя так удивляет?

– В одинцовском изоляторе? Я правильно тебя поняла?

Тереза осторожно, так, словно имеет дело с душевно больным человеком, сначала высвободила свою руку, а затем, с кроткой, спокойной улыбкой, сказала:

– Ну да, конечно. Четвертого января. А также ночь и утро пятого. Тони, как я уже говорила, сбежал из больницы, воспользовавшись ротозейством приставленного к ним милиционера…

– А Макс? – глаза у Лолы сделались величиной с блюдце. – Что с ним? Где он? Ну?! Чего ты молчишь, Тереза… для меня это вопрос жизни и смерти!!

Говори же, как мне найти этого человека?! Ты знаешь, г д е он сейчас находится???

– Знаю. У меня в квартире. И находится он здесь уже уже четвертые сутки.

Подчиняясь порыву, который овладел приехавшей к ней «комиссаршей», Тереза устремилась за ней по дорожке – к пятиэтажке, в которой находилось ее съемное жилье.

– Лола, у него травма… черепно-мозговая! – тараторила она, убыстряя ход. – Он ничего не помнит… амнезия! Но имя назвал – Макс. Мне его стало жалко… Вот и привезла к себе, иначе пропадет ведь совсем! Или обратно в ментовку угодит… Нет, не в этот подъезд… в следующий!

Они почти вбежали в парадное. Каблучки звонко зацокали на ступенях… Тереза открыла дверь своим ключом; пройдя в коридор, посторонилась, пропуская гостью вперед.

Лола застыла на пороге; широко распахнув глаза, со сведенными судорогой лицевыми мускулами, она разглядывая мужчину, который – видимо, его привлек шум – поднялся с дивана и стал в полный рост… И тоже уставился на визитершу: та на какое-то время превратилась в статую, в соляной столп…

Тереза увидела, как «комиссарша» вдруг пошатнулась… схватилась рукой за косяк двери. Она хотела поддержать девушку, подхватить ее сзади, но та отмахнулась, не далась.

Лолу вдруг стало трясти. Да так, что у нее даже лязгнули зубы… Она обвела взглядом комнату – оказалось, что включатель находится рядом с ее рукой, на которую она опиралась, чтобы не свалиться от всего того, что нахлынуло на нее в эти мгновения… В комнате вспыхнул электрический свет: впрочем, и без того было довольно светло…

Так что она не могла ошибиться… нет, не могла.

Неизвестно, сколько времени они так стояли, разглядывая друг друга – Лола и мужчина, у которого на голове красовалась «шапка Гиппократа».

– Макс?! – из горла девушки вырвался то ли стон, то ли сдавленный смех. – Макс… Макс!!!

Она, пошатываясь, как пьяная, подошла к мужчине. Сначала крепко обняла его… а затем опустилась на пол и обхватила его ноги.