Юлия Латынина - Бомба для банкира

— Слышь, — сказал Леша, — он все равно до завтра не проспится. Пойдем и посмотрим, какая там квартира.

Через час оба друга вошли в темный подъезд беляевской двенадцатиэтажки, поднялись на шестой этаж и долго звонили в дверь квартиры номер сто восемнадцать.

Никто не открывал. Леша вынул изъятые у пьяного ключи и вошел внутрь. В квартире было две комнаты и трехметровая кухня. В пластике, покрывавшем на кухне пол, имелась горелая дыра, и в раковине обитало семейство тараканов. На почетном месте стоял цветной телевизор «Рубин» 1971 года выпуска, и авоська с пустыми бутылками.

— Живем, Леха! — заявил Серый, вытаскивая из холодильника пакет с прокисшим кефиром.

— Так он же вернется.

— Ну и что, что вернется? А может, он сам нам ключи отдал? Может, мы с ним вместе пили, и он отдал нам ключи.

Леха разорил банку найденную тушенки, сварил макарон, и, вывалив их в сковородку, стал тушить с мясом и луком. Он перемыл посуду в мойке и удавил тараканов. Серый тем временем взял ершик и вычистил туалет.

Макароны сварились, и по всей квартире поплыл здоровый запах жареного мяса и лука. Леха расставил щербатые тарелки и водрузил в центр стола скворчающую сковородку. Парни обнаружили в рюкзаке шматок заморской ветчины, которую кто-то сунул им украдкой, и совсем развеселились.

— Ну и черт с ним, с этим Севченко, — сказал Серый, — кактусник х… — Хоть бить не будут, — прибавил Леха.

Как самым младшим и самым слабым среди охранников, им доставалось наибольшее число клевков.

И тут в прихожей хлопнула дверь. Леша и Серый переглянулись. Серый встал и подошел к мойке, около которой он видел отличный тесак для рубки мяса.

Дверь кухни отворилась, и на пороге возник молодой человек в светло-коричневом кожаном пальто. Сзади маячило еще двое спутников. И кожаное пальто, и запах дорогого одеколона, и нахальный прищур человека явно не соответствовали тараканам в мойке.

— Ну как, ничего макароны-то? — спросил новоприбывший.

— Ничего, — сказал Серый.

Леха потянулся к тесаку. Рука незнакомца нырнула в карман, — ловко, как серая утка за рыбой, и через мгновение вынырнула из кармана с внушительным австрийским «Глоком».

— Отставить, — негромко сказал человек.

— Ты кто такой? — тупо спросил Леха.

— Я хозяин этой квартиры, и меня зовут Сазан. Вас за что сегодня выкинули из Алаховки?

Серый опустил голову на стол и принялся плакать.

Сазан подсел к столу и положил руку с пистолетом себе на колени. Его люди остались в дверях.

— Да вы ешьте, пацаны, — сказал Сазан.

Парни опасливо принялись за макароны. Сазан все так же сидел у стола, похожий на большую кожаную кошку. Только один раз, когда на плите засвистел чайник, Сазан качнул головой, и один из его людей выключил газ и заварил чай.

А другой человек пришел из уборной и одобрительно сообщил:

— Очко вычистили.

— Вам что, жить негде? — спросил наконец Сазан.

— Негде, — сказал Серый, — я вообще орловский, а у него тетка в Москве. А Севченко платит двести в месяц, да еще и по морде бьют.

— Можете пожить у меня, — сказал Сазан.

— С квартплатой или как?

— С квартплатой. Квартплата называется «все о даче Севченко».

Почти весь следующий день Сазан провел в квартире в Беляево. Его интересовало все: от толщины перекрытий до того, какой плиткой отделан сортир. Леху и Серого развели по разным комнатам, чтобы один не поддакивал зря другому. Сазан покинул квартиру около трех часов дня. Двое из его людей остались в квартире пить водку с Лехой и Сервым. Охранники напились довольно быстро, потому что в водке был клофелин.

После этого один из сазанят навинтил на ТТ глушитель и убил обоих охранников выстрелами навылет. Люди Сазана подобрали пули и гильзы, сложили обоих в мешки и погрузили мешки в грузовик с надписью «Связь». В четыре часа грузовик поехал за город и доехал до строящегося дачного поселка под названием Выселки. На окраине поселка, у лесной бездорожной опушки, была выкопана узкая и глубокая четырехметровая траншея. Справа от траншеи стояла табличка: «Осторожно, кабель». Траншея была выкопана две недели назад, и отличалась от сотен таких же бесхозных подмосковных траншей тем, что выкопали ее по приказу Сазана. Убитых ссыпали в траншею, закидали известью и сверху — глиной.

Не то чтобы Сазан хотел убивать этих парней: все решило собеседование. Парни были слишком глупы, чтобы использовать их там, где нужен ум, и слишком слабы, чтобы использовать их как быков. А отпустить их в такое время было опасно. Сазан не терпел, чтобы его люди зависели от чего-либо, кроме его самого, — от «колес», от семьи, от собственной глупости. Гуня был исключением, и вон как обернулась история с Гуней!