Юлия Латынина - Разбор полетов

В час дня Муха вылез из машины и пошел к забору. Чего бы там за ним ни происходило — за прошедшее время солдаты должны были умориться и наверняка будут не прочь поболтать.

Муха подошел к деревянным воротам, забрызганным грязью по самую талию, постучался и просунул голову внутрь. Десяток солдат еще возились у гигантского котлована, разгружая грузовик с кирпичом. Остальные уже сидели на разостланных гимнастерках и наслаждались летним солнышком и водкой.

— Эй, мужик! Курева нет? — окликнули Муху из ближайшей компании, обретавшейся метрах в трех от ворот.

Муха извлек из кармана пачку сигарет «Петр Первый». Это тут же расположило компанию в пользу незнакомого мужика.

— Слышь, ребята, вы тут работаете? — спросил Муха, усаживаясь на истоптанную землю.

— Ну?

— Мне бы террасу к дачке пристроить. А? Не возьметесь?

Один из солдат поскреб за затылком. Если бы мужик попросил сделать крыльцо или, скажем, калитку, они бы с удовольствием отлучились на час. Но террасу…

— Не, — сказал белобрысый, — это не к нам. Это к Михеичу.

Михеич, как тут же выяснилось, заведовал в части хозяйством.

— Да мы вообще не по плотницкой части, — сказал другой, — мы больше все по кирпичу.

Любая работа, шедшая через Михеича, ни малейшей выгоды им не приносила, и чем меньше ее было, тем лучше. Поэтому никакого энтузиазма по поводу террасы солдаты не проявили.

— Давно служите? — спросил Муха.

— Третий месяц, — ответил белобрысый.

— А деды тут есть? — поинтересовался Муха, оглядывая пейзаж с котлованом.

— А какой смысл Михеичу дедов сюда гнать? — удивился солдат. — Они что, работать будут? Нет тут дедов.

— А ты сам откуда будешь, мужик, — полюбопытствовал маленький солдатик с рассеченной губой.

— Да из Ивантеевки, — и Муха неопределенно махнул рукой в направлении леса, за которым скрывались далекие дачи. Помолчал и добавил:

— А вообще-то я из Ярославля. Десять лет как в Ярославле не был.

Белобрысый солдат вздохнул. Он был родом из Челябинска и всегда хотел жить в Москве, но за три месяца службы Москва надоела ему хуже горькой редьки.

— А у вас ярославские есть? — спросил Муха.

— Да вон Андрюха у нас ярославец. Андрю-ха! — заорал белобрысый во всю глотку.

Солдат, к которому он обращался, как заведенный, трудился над кирпичом. Заслышав свое имя, он завертел головой, потом бросил мастерок и спрыгнул на размешанную в грязь землю.

— Андрюха! Подь сюда! Хватит вкалывать! Спустя три минуты Андрей стоял перед Мухой.

Ноги его болтались в больших не по росту сапогах, руки были изъедены какими-то красными цыпками, глаза смотрели на незнакомого мужика с настороженным отчаянием. Видимо, участие Андрея в смерти Шила не прошло для солдата даром: Андрей был запуган и сгорблен больше, чем обычный салабон.

— Ну? — сказал Андрей.

— Земляк вон твой, поговорить с тобой хочет, — сообщил белобрысый солдат.

Андрей воспринял сообщение о земляке без энтузиазма.

— Это дело надо бы отметить, — сказал белобрысый и тут же заорал:

— Эй, ребята! Кто за водкой пойдет?

Но за водкой ходить не пришлось — бутылочка нашлась в кармане «ярославца», и никто не удивился этому счастливому обстоятельству, а если бы и удивился, то наверняка бы сообразил, что дачник захватил бутылку, намереваясь с ее помощью подвигнуть солдат на великое дело постройки террасы.

Вскоре в тени под деревом возник натюрморт из одинокой бутылки на импровизированном столе из обрывка картона. Натюрморт дополнила вскрытая банка килек и несколько кусочков хлеба.

— За знакомство! — сообщил Муха, обращаясь главным образом к Андрею.

Парень заглотил водку как-то торопливо, словно привычный пьяница или человек, которого грызет неотступная язва заботы.

— Трудно в армии? — спросил Муха.

— В банке легче, — язвительно сказал Андрей.

— Какой-то дерганый, парень. Что, деды достают?

— Не, — сказал Андрей, — не очень.

— Он у нас на авторитета охотился, — сообщил белобрысый.

— На какого авторитета?

— А тут недавно авторитета застрелили. Шила, слыхал?

— Так его вроде ОМОН брал… — нерешительно протянул Муха.

— Ага! Не ОМОН, а СОБР, и СОБР его брал потом, а сначала его наш патруль остановил. Просто документы проверить. А тот как начнет стрелять и по газам…

В продолжение следующих пятнадцати минут Мухе рассказывали историю гибели Шила. Примечательно было то, что сам Андрей в этом рассказе участия не принимал, а сидел, уставясь взглядом в центр земли.