Игорь Зенин - Разбор полетов

Игорь Зенин

Разбор полетов

Ночь.

Года три назад из Колпашево в Новосибирск летел самолет АН-2. И попал в ночь. Нет, я не оговорился. Борт АН-2 попал в ночь. Вы спрашиваете, как это так, попасть в ночь? Объясняю.

Когда начинается ночь? Смешной вопрос, не правда ли? Ночь - понятие относительное. Для кого-то - это звездное небо, для других - гулянка до утра, для третьих, когда их двое...

В авиации ночь - строго определенное понятие. Ночь в авиации начинается за полчаса до захода солнца. Нет, скажу точнее - за тридцать минут до захода солнца. Другими словами, солнце еще будет светить полчаса на закате, а у авиаторов уже наступила ночь... Почему так? Все очень просто. Дневные полеты должны заканчиваться до наступления ночи. Чтобы все летательные средства успели сесть, технари их успели поставить на стоянки и в ангары, спокойно сделать осмотр, при дневном свете заходящего светила... Я постоянно пишу и говорю: небо - жестокая штука, не прощает никаких ошибок, взамен даря щемящий восторг ощущения полета над бренной землей, моделируя свободу от всего и всех... Но, если совершил ошибку, небо не будет мстить - оно сразу расшибет, не дав ни одного шанса на спасение. Вот именно поэтому ночь в авиации начинается за тридцать минут до захода солнца.

Итак, борт АН-2 попал в ночь. Диспетчер вел их по трассе. Кстати, диспетчером была женщина. И вдруг, словно невзначай, диспетчер спросила:

- Борт АН-2, у Вас есть допуск на ночь?

- Нет, - честно ответили пилоты.

- Как это у Вас нет допуска??? Вы почему летите??? Что такое??? Как так??? - диспетчер закудахтала на всю эфирную округу, куда достигали электромагнитные сигналы радиопередатчика.

И в этот момент в эфире раздался голос пилота, неизвестно с какого борта, неизвестно с какого пролетающего самолета:

- Что ты кричишь на все небо? Ребята сядут, тогда и разберетесь...

Есть еще одно незыблемое правило авиации - разбор полетов, полный анализ того, что происходило в небе, происходит на земле. После того, как сели все летательные средства. После того, когда ушли все эмоции. После того, как затих адреналин в крови от эйфории полета.

Только тогда, спокойно взвешивая все и анализируя, можно найти ошибки, осмыслить и понять их, найти способ не повторения их в дальнейшем.

Поэтому и я буду вести разбор полета, который длился десять лет... Блин, еще ни один космонавт так долго не летал в просторах вселенной, как я блуждал в закоулках темных лабиринтов эфирных информационных полей. Ни один сумасшедший программер и юзер не "играл" так долго в "Думм", как я "отстреливался" и "уворачивался" от чудовищ и упырей, от вурдалаков и нечистой силы... Причем я, в отличие от них, делал это не виртуально, а реально... Я не хочу снова говорить о любви - о ней уже столько мною сказано...

По большому счету, разбор полетов я веду в каждой из своих книг, анализируя все по мелочам, начиная от реальных встреч и разговоров, включая мысленные общения, увиденные сны и биовизоры, дополняя ощущениями и впечатлениями... Как видно из моих книг, чем дальше я шел, тем больше загадок появлялось. Но, повторюсь - правда всегда одна. Как и вершина на горе. Как солнце в небе. Как одно небо. Как одна настоящая любовь... Другое дело - неточности, которые влекут за собой неясности. Но именно неточности и несносности порождают ошибки, которые способны оказаться ложкой дегтя в бочке с медом. Разбор полетов я буду вести в виде диалога с гипотетическим собеседником. Для простоты назовем его... Пусть он будет Прокурором. Было желание ему присвоить имя Понтий Пилат, но уж очень нехорошее это имя... Да и я, честно говоря, не Иешуа Га-Ноцри... Я - простой радиоинженер, бывший радиофизик, бывший пилот, бывший поэт ...

Ремарка.

21 октября. Шесть часов утра. Сначала, по биовизору, я вижу Алесю с ее мужем. Они смотрят на меня с фотографии в рамке, висящей на стене... Все исчезает, и появляется парень, лет двадцати... Улыбается.

Я его не видел раньше никогда. Вижу впервые. Круглое лицо, но при этом, сам он худощав. Волосы черные, как смоль, волнистые. Глаза - синие-синие. Нос, нормальный, но, судя по форме, парень загримировал свиное рыло... Или сделал пластическую операцию. Странный нос... Парень улыбается, не смотрит мне в глаза. Его взгляд направлен в центр Новосибирска, или далеко на Запад. Не знаю, не понял. При этом он говорит:

- Никто не умеет врать по настоящему...

- И много таких? - спрашиваю я у него.

- Нет, примерно четыреста человек, - при этих словах парень о чем-то напряженно думает, опустив взгляд вниз. Я ощутил физически, что он смотрел в чрево Земли...