Юлия Латынина - Разбор полетов

— Имей в виду, — сказал Сазан, — пули были полуоболочечные.

— А стреляли хреново?

— Стреляли хреново. Концы с концами не сходятся.

— В этом деле вообще концы с концами не сходятся, — хрипло сказал Шило.

Он повернулся и пошел к игральным столам. Два дуболома в малиновых пиджаках послушно следовали за ним, как два танкера на буксире у щуплой баржи.

Два дня Нестеренко не было в Москве. Месяц назад одна из подотчетных ему фирм потеряла полмиллиона баксов: продала товар, а в оплату получила векселя…ского металлургического завода. А когда люди из фирмы поехали на завод отоваривать векселя сталью, то им сказали, что векселя фальшивые и что они уже не первые на этого мошенника попались.

В ментовке к проблемам подвластной Сазану фирмы отнеслись крайне прохладно и первым делом позвали смежников из налоговой — проверить, правильно ли оформлены акты покупки-продажи, так что уже спустя час после начала расследования в фирме не знали, куда деться, и еле отвертелись, заплатив ментам и налоговикам пусть не столько же, сколько мошеннику, но все равно чувствительную сумму.

После этого фирма пошла с покаянным плачем к своей «крыше».

Сазан и московское представительство завода, недолго думая, хлопнули в газете объявление о том, что меняют сахар и нефть на векселя…ского металлургического завода, и мошенник, у которого еще оставалось поддельных векселей миллионов на двадцать, вскоре заглотил наживку вместе с крючком и леской. Спустя два дня директор фирмы опознал мошенника в человеке, пришедшем в контору Сазана с горячим желанием меняться товарами. Тот тоже что-то сообразил и кинулся наутек. Поймали его аж в Хабаровске; там же, в Хабаровске, арендовали у знакомых подвальчик и держали парня в подвальчике до тех пор, пока тот не выплюнул все бабки, которые заглотил, и столько же, украденного у других, сверху — бандитам за труды.

Сазан выбранил подопечную фирму за то, что она обращалась в ментовку, вернул ей причитающуюся долю бабок и вылетел в Москву.

Воротившись, Нестеренко набрал домашний номер Ивкина. Трубка ответила ломким мальчишеским голосом.

— Привет, Миш, ты? — спросил Сазан. — Это Нестеренко, если помнишь такого. Как здоровье?

— Ничего, — сказал Миша, — рука в люльке, а все остальное нормально. Помните, вы сказали, что у меня ребра сломаны? А оно не сломанное, только треснутое. Жалко, что сейчас лето.

— Что? — не понял Сазан.

— Вот было бы здорово, если бы я навернулся в сентябре, — объяснил Миша, — в школу не надо было ходить. А так каникулы пропадают.

— Да, — согласился после некоторой паузы Нестеренко, — это было бы лучше, если бы в школу ходить было не надо. Позови отца.

— Его нету.

— А. Ну ладно. Как прошло собрание?"

— Оно не состоялось.

— Как не состоялось? — изумился Валерий.

— Доверенность, с которой пришла СТК, была недействительной, — сообщил Миша. — Правда, Валерий Игоревич, я в этих делах не разбираюсь. Я только знаю, что собрание отменено и отец по-прежнему директор.

— Ну бывай, — сказал Сазан.

— Валерий Игоревич!

— Что?

Трубка помолчала.

— Нет, это я так… — проговорил мальчик, — можно я вам потом перезвоню, Валерий Игоревич?

— Перезванивай.

Не вешая трубку, Валерий тут же набрал другой номер, поговорил минут пятнадцать и вышел из дома.

Спустя час его машина остановилась у небольшого уютного особнячка в центре Москвы. У двери особнячка золотом по черному теснилась витиеватая надпись: «Межинвестбанк». С председателем правления банка, Александром Шакуровым, Валерия связывала школьная дружба, в ходе перестройки плавно перешедшая в иные, несколько менее приятные для Шакурова отношения.

Председатель правления — веселый и стремительно полнеющий от оседлой жизни молодой человек — поднялся навстречу дорогому гостю. Коньяк был отвергнут, а чай, принесенный кокетливой секретаршей, распит с великим удовольствием.

Шакуров минут двадцать толковал с гостем, дивясь про себя, что тому надо каждую встречу на протяжении вот уже пяти лет — объяснять словосочетание «ставка рефинансирования». Потом Сазан спросил:

— Ты выяснил, что я тебя просил — насчет собрания?

— Да. Оно просто не состоялось. Доверенность, выданную Службе транспортного контроля, признали недействительной. — Не понимаю, что значит — «недействительной»? Они ее что, в израильском посольстве оформляли? В ЖЭКе? В борделе? Как можно быть таким олухом царя небесного, чтобы не правильно оформить доверенность на ключевое собрание?