Юлия Латынина: Саранча

Двое бультерьеров, повинуясь то ли знаку, то ли настроению хозяина, умиротворенно вернулись к своему кофе. Озабоченный своими мыслями, Игорь их, разумеется, не приметил.

— Да так, — сказал Валерий, — встреча у меня здесь. А ты что?

— Да я вот… на конгресс…

— А, ну да! Ты же у нас химиком был… как институт-то, на пятерки закончил?

Игорь внезапно пошел пятнами и еще раз потерянно оглянулся, как будто ожидал, что из недр рэдисоновского коридора сейчас выползет лернейская гидра и заглотает его, как удав яичко.

Игорь был еще довольно молод, моложе Валерия года на четыре. Они росли в одном и том же московском дворе, и Игорь был самым младшим в их компании, будучи принят в нее за необыкновенное разумение. Только Игорь Нетушкин мог знать, какую дрянь залить под школьный паркет на пятом этаже, чтобы под паркетом расплавилась проводка и ненавистные занятия тем самым были сорваны. Именно Игорь Нетушкин предложил ребятам во дворе построить ракету, а когда ракета была изготовлена, приехали угрюмые парни из КГБ, осмотрели изделие и страшно заинтересовались составом топлива. Игоря некоторое время приглашали на Лубянку и довольно тупо расспрашивали о том, кто поделился с ним секретами оборонного значения. Дело могло кончиться довольно плохо, но во время одного из допросов, когда Игорь уже устал отвечать на идиотские вопросы, дверь кабинета отворилась, и в него зашел человек, который представился как генеральный директор НПО «Союз» — главного российского разработчика и производителя твердого топлива.

Как известно, ракетное топливо состоит из собственно горючего и окислителя, и в ракете Игоря эту функцию выполняли соответственно алюминиевая пудра и динитразовая кислота. Как выяснилось, Игорь нашел то же самое техническое решение, что и разработчики топлива для СС-20. Проблема была не в этом. Проблема была в том, что динитразовая кислота, полученная принятым в СССР методом, стоила около 5 тысяч долларов за тонну. При получении методом Игоря она стоила 200 рублей.

История с динитразовой кислотой как-то разочаровала Игоря, и в результате к десятому классу он расстался с химией и увлекся молекулярной биологией.

Когда Валерий пришел из армии, тот как раз поступал на биофак МГУ. Потом Валерий Нестеренко на два года залетел на зону по «хулиганке», а когда он вернулся, Игоря во дворе уже не было — семья переехала из старой московской коммуналки в какое-то неведомое Беляево.

— А ну пошли, — сказал Валерий, радушным жестом показывая Игорю на одно из кресел в фойе.

Случайно или намеренно, но они уселись довольно близко от двух спутников Валерия. К ним тут же подошла официанточка с меню.

— Что будешь? — спросил Валерий.

Игорь испуганно помотал головой: ничего, мол. Его слишком тощая шея по-цыплячьи вытягивалась из короткого воротничка рубашки. Рубашка была застирана и кое-где обесцвечена до крахмальной белизны попавшими на нее реагентами.

— Два кофе, — распорядился Валерий. — Как живешь, Игорек?

— Да вот… ничего живу… Работу мою хвалят… в США пригласили… десять тысяч долларов в месяц для начала, представляешь?

— Ну так езжай, — сказал Валерий.

Игорь нервно сглотнул.

— Своя лаборатория, как тебе, а? Господи, это…

Игорь замолчал и по-страусиному сунул голову в сцепленные руки.

— Тебе что-то мешает уехать, да?

Игорь внезапно вскочил.

— Из-звини… я должен идти…

— Сядь! — голос Нестеренко был неожиданно жесток и холоден, как броневой лист. Его старый знакомец поспешно сел.

— У тебя неприятности, да? Ты работал на оборонку и теперь не можешь поехать в США?

— Ах, да какая там оборонка, она ко второму курсу давно развалилась…

Игорь вдруг нервно и обреченно засмеялся.

— Игорек! Вот ты где! А мы тебя ищем, ищем…

Сазан и Игорь оглянулись одновременно: первый быстрым и плавным движением, напоминающим разворот кобры, второй — словно школьник, застигнутый в ванной за срамным делом. К их столу подплывали двое — вальяжный пятидесятилетний господин в серой тройке, слегка раздувшийся от любви к жирному и сладкому, и другой — в чесучовом костюме, высокий, подтянутый и улыбающийся. Радушная улыбка на лице была как рекламный проспект, гласящий: «Смотрите, я — гражданин США».

— Д… да я… — промямлил Игорь, — вы лучше познакомьтесь — Санычев Демьян Михайлович, наш генеральный директор. А это Валера Нестеренко, мы в одном дворе жили, он теперь… э…э…

Игорь только тут вспомнил, что совсем не полюбопытствовал, чем теперь занимается его старый знакомый.