Сергей Дышев - Вы хотели войны? Вы ее получите!

– Ладно... – тут же согласилась Яна.

Родин прицепил к сидушке ведро, швабру и отпустил в окно.

Напарник Вася, разомлевший на солнышке, размышлял, с какой из своих подружек он скрасит сегодняшний вечер. С одной из них он познакомился на высоте, когда в зимнее декабрьское утро заделывал швы в стенах панельного дома. Она выглянула из окна в чудной розовой пижаме и женским сердцем сразу поняла, что болтающийся на ветрах верхолаз окоченел и ему так не хватает тепла. «Молодой человек, да вы ж, наверное, замерзли, как цуцик», – и очень ласково, улыбнулась. Вася, конечно, мужественно ответил, мол, ничего, девушка, не больше, чем вы, если окно не закроете. А сам промерз, как тушканчик на Северном полюсе, зубы дробь выбивают. И вдруг чудо: минут через пять эта девчоночка высовывается по пояс в окно и протягивает огромную чашку с горячим шоколадом и печеньем. А вот со второй девушкой познакомился при других обстоятельствах, но тоже при исполнении. «Промальпов» обожают романтичные девицы... Но Вася не успел сладко помечтать о второй зазнобе: неожиданно уловил движение веревок. Вскочил, глянул вниз и обомлел: вместо Ивана болталась пустая скамья с ведром и шваброй.

Прищурившись, Вася увидел внизу, у дома, сотрудников милиции, машину с мигалкой и еще – мужчину со знакомым до боли оранжевым ведром. Именно ведро окончательно добило Василия. «Тело унесли или чем-то накрыли», – с холодным ужасом понял он. Даже своими подслеповатыми глазами Вася смог бы разглядеть на брусчатке ярко-алый комбинезон Ивана.

Напарник быстро подтащил пустую сидушку, взял два рюкзака со сменной одеждой (своей и товарища), сел, закрепился и стремительно стал спускаться на землю, как будто в этой спешке можно было что-то вернуть назад. Именно эти горькие мысли стучали сейчас в его голове. Офисные окна мелькали, как вспышки, фрагменты странного фильма, за каждым из них была своя аквариумная, закупоренная жизнь. И никто из них не знал и не видел, как сорвался в пропасть его лучший друг и напарник Ваня Родин.

На земле Вася тут же попал в руки милиции.

– А вот и еще один! – злорадно констатировал Холеный. Он так и не расставался с ведром, и уже видел себя с ним в зале суда, и слова обвинительной речи складывались сами собой.

– Это вы тут на граждан ведра бросаете? – раздраженно спросил старший лейтенант, которому уже просто смертельно надоел Холеный, и надежды на то, что он, наконец, провалит ко всем чертям, уже не оставалось.

Вася опешил от неожиданного обвинения:

– Я не бросал...

– А это ведь, гражданин скалолаз, – не обращая внимания на слова напарника, продолжил офицер, – злостное хулиганство, сопряженное с покушением на жизнь граждан.

Вася лихорадочно оглянулся по сторонам, выдавил дрожащим голосом:

– Да это Иван, мой напарник, наверное, нечаянно уронил. И он т-тоже куда-то упал... с 16-го эт-тажа. Вы случайно не видели пролетающее вниз тело? – он обвел потерянным взором вновь подтянувшихся откуда-то, из неведомых углов и укрытий, зевак. – И трупа тоже нет...

– Летающие трупы? И с ведром? Вы мне тут зубы не заговаривайте. Где напарник?

Офицер упер руки в боки и стал еще мрачнее, – тут по головке не погладят: рядом с правительственным объектом гражданам падают на головы ведра с раствором, происходит какая-то чертовщина. А если такое ведро, не дай бог, упадет на голову какому-нибудь кремлевскому или правительственному небожителю?! Страшно представить! Фуражку вывернут наизнанку, не говоря уже об остальном...

– Ну, и куда мог деться твой напарник? – уже спокойней продолжил старший лейтенант. – Может, к какой-то девке в окно залез и шелушит ее? А? Телефон-то есть у него?

– Есть! – оживился Вася.

– Ну, и набирай, чего ждешь?

Вася достал мобильник, быстро набрал номер.

Тут же слово «ВАСЯ» высветилось в телефоне Родина.

– Ёма-е! – Иван треснул себя по лбу. – Это ж Васька, я не позвонил, а он ведь подумал, что я сорвался! Ну, конченый идиот... Вася, это ты? – на всякий случай, под дурачка, решил ответить Родин. – Как дела?

– Какие... на... дела? – заорал в ответ напарник, и голос его без телефона был слышен внизу. – Ты жив?!

– Жив, – бодро подтвердил Иван, чувствуя себя последней свиньей.

– Где ты? – уже спокойней спросил Василий, оглянувшись на представителей власти и навострившего уши Холеного, по-прежнему крепко сжимавшего ручку ведра.

– В соседнем подъезде, – сказал Иван и, высунувшись в окно, помахал рукой.