Кирилл Казанцев - Утро генеральской казни

– А мне, Роман, курить-то хочется так, что уши пухнут, – признался Пашка; у него, как у собрата по детскому дому, имелась привилегия – называть командира отделения не по званию, а по имени.

– В карауле курить не положено, – по инерции выдал сержант.

– Да какой тут караул, Рома? Хер знает чем занимаемся. Генералы с фрицем в бане парятся, вот уж секретный военный объект, – посетовал Пашка и с досадой сплюнул.

– Приказ есть приказ. Думаешь, нашему капитану Кошкину приятно дурью маяться? Но зубы сжал и терпит.

– А куда ему деться? Человек он подневольный, погоны носит.

– На нас с тобой тоже погоны… Черт с тобой, – махнул рукой сержант, – можешь подымить, если невмоготу. Только в кулак кури, чтобы огоньком не светить.

– Это можно, – согласился Пашка.

Прикрыв зажигалку шапкой, рядовой сумел прикурить так, что даже отблесков огня не было видно – умело зажал сигарету между пальцев огоньком в кулак. Дым поплыл над водой.

– Ну, как тебе служба? – спросил сержант.

– Я-то, как дурак, боялся в армию идти… Даже грешным делом откосить хотел по «7-Б».

– Дураком прикинуться? Это последнее дело, Пашка. Потом клеймо на тебе всю жизнь стоять будет. На учет в дурку попадешь. Считай, всю жизнь себе изломаешь.

– Мне с доктором повезло. Он на меня не давил, не пугал, просто все по полочкам разложил. Мол, если ты в психи запишешься, то потом никогда ни права на вождение автотранспортом не получишь, ни должности, связанной с материальной ответственностью. Так и сказал – короче, если хочешь всю оставшуюся жизнь дворником или грузчиком проработать – валяй, я тебе заключение дам, по «7-Б» пойдешь. И теперь вижу, что не ошибся я. Отслужу – и профессия у меня в кармане: автомехаником буду, разряд тут же присвоят, на гражданке учиться не придется. И права водительские бесплатно уже получил. Другие вон за корочки водительские бешеные бабки платят… – Договорить Пашка не успел.

– Гаси сигарету, – приказал сержант Четвергов. – Кошкин возвращается.

Рядовой тут же опустил ладонь с сигаретой в воду. Со стороны озера уже слышалось шлепанье воды и тихий женский смех. Из тумана проступил контур плавающего бронетранспортера.

– Баб везет, – прочувственно произнес рядовой и даже облизнулся. – А я, Ромка, даже не поверишь, только один раз в жизни целовался…

– Успеешь еще. Это так, не девушки, а просто «мясо» для генеральского развлечения.

– Все равно заводит, – вслушивался в смех рядовой.

Плавающий бронетранспортер подошел к причалу, четверо девиц на высоких каблуках и в безобразно коротких юбках перебрались на доски. Кошкин набросил причальные концы на столб и прошел к самому концу причала – стоял, вглядывался в туман.

Высокие каблуки-шпильки – не самое лучшее, на чем можно ходить по дощатому настилу. Девицы, развязно смеясь, сбросили обувь. Без особого энтузиазма глянули на светящиеся окна бани, на искры, вылетающие из трубы.

– Девоньки, без приглашения туда не ходить, – приложила к накрашенным губам палец крашеная блондинка.

– Чем позже туда пойдем, тем работы меньше будет, – коротко хохотнула стриженая брюнетка и, держа туфельки в руках, спрыгнула на пляж, прошлась босиком по воде. – Водичка-то теплая, за день прогрелась. Прелесть просто. Искупаться не хотите?

– Товарищ капитан, – окликнула Кошкина коварная блондинка. – Вы только не оборачивайтесь, мы купаться решили, – и тут же хихикнула.

– Очень мне надо, – отозвался Николай Кошкин и даже не сделал попытки повернуть голову.

– Нет, конечно, если интересно, то можете посмотреть, но только ненавязчиво…

Блондинка и ее подруги уже раздевались на берегу. Рядовой до боли в глазах всматривался в светлые пятна обнаженных женских тел, но рассмотреть толком ничего было нельзя – слишком темно.

– Интересно? – улыбнулся сержант и протянул салабону прибор ночного видения. – Хоть какая-то польза от него будет. Обходиться с ним умеешь?

Рядовой припал к окулярам. Зрелище было, конечно, не очень: не цветное и без особых подробностей. Горячие женские тела походили на фосфоресцирующих призраков. Но молодая фантазия неискушенного в смысле женщин Пашки Пирогова позволяла дополнять увиденное животрепещущими подробностями.

– Вон-вон, нагибается, – комментировал он шепотом увиденное.

– Да я же говорю тебе – это просто «мясо». Сперва интересно, а потом самому противно станет, – делился сексуальным опытом сержант.

Развратные девицы отлично понимали и чувствовали, что из темноты за ними наблюдают голодные солдатские глаза. А потому и выделывались, раздевшись догола. А показать им было что. Подбирали их согласно вкусам генерала Васькова. А он любил молоденьких, но с формами, чтобы было за что подержаться, с широкими бедрами и с большой грудью.