Ник Картер - Поцелуй кобры

Дверь начала со скрипом подниматься, время разговоров истекло, наступило время уносить ноги. Я помчался вниз по извилистой скользкой тропинке, падая и сбивая в кровь ладони и колени. Ущелье сотрясалось, от пронзительного визга снежного человека. Он гнался за мной с поразительной легкостью, переваливаясь, как медведь, на задних лапах-ногах. Я спрятался за камнем и стал поджидать его.

Йети промчался мимо, не заметив меня, и я изо всех сил ударил его сбоку по голове. Он упал и покатился к обрыву, издав жуткий рык, но ухитрился остановиться в дюйме, от пропасти. Я подбежал и попытался поразить его в самое уязвимое у мужской особи место, но йети сумел подставить бедро. Встав на четвереньки, он зарычал, оскалив клыки, и я двинул ему ногой под нижнюю челюсть. Жуткий выродок лишь встряхнул косматой башкой и потянулся ко мне своей передней рукой-лапой. Я высоко подпрыгнул и, метнувшись в сторону, стал карабкаться по склону утеса. Достигнув широкого уступа, я перевел дух и взглянул вниз. Йети проворно поднимался ко мне, явно собираясь положить конец этой гонке.

Отступать мне было некуда, да и не имело смысла: в этих скалистых горах, покрытых снегом и льдом, никто не мог соперничать со снежным человеком в ловкости и силе. Я выхватил из кобуры «люгер», переложил его в левую руку и сжал правой рукой рукоятку кинжала. У меня оставался всего один шанс, чтобы выжить, и настал момент воспользоваться им. Я лег плашмя и стал ждать, когда голова чудовища появится передо мной. Монах уже наверняка отправился в обратный путь, уверенный, что со мной давно покончено. Что ж, у него имелись все основания так полагать, подумалось мне.

Наконец из-за края уступа возникли поросшая грязной серой шерстью голова йети и его страшные лапы. Я резко ткнул кинжалом ему в правый глаз — он завизжал, раскрыв клыкастую зловонную пасть, и я выстрелил ему прямо в глотку. На морде страшилища появилось грустное, почти человеческое, выражение, я выстрелил еще раз — и кровь брызнула у него из горла, ушей и даже глаз. Отпустив край уступа, чудовище сорвалось в пропасть, кувыркаясь в полете. Все-таки зацепившись лапой за камень, йети на мгновение задержался, но тотчас же покатился по крутому склону в высокий сугроб.

Я спустился вниз и долго рассматривал его смертоносные длинные когти, представляя себе, что бы со мною стало, если бы они вцепились в меня. Собравшись с духом, я взял йети за заднюю лапу и потащил по снегу за собой. Когда я достиг наконец поселка, едва не падая от усталости, меня тотчас же окружила толпа зевак. Но ни один из них не помог мне тащить мой страшный трофей: даже мертвый, снежный человек внушал непальцам смертельный ужас.

Перезвон колоколов зазывал народ в храм Повелителя Змей,

Дотащив мертвого йети до ступеней, я бросил его там и обернулся на звук чьих-то шагов. Ко мне спешила Кхален. Помахав ей рукой, я решительно направился в зал собраний. Предупрежденный своими телохранителями, Гхотак вышел из-за колонны и выстрелил в меня из револьвера. Отколов щепку от столба, пуля пролетела в дюйме от моего виска. Я упал на пол, и вторая пуля тоже не задела меня. Сорвав с себя маску святого, Гхотак вступил со мной в открытый бой. Люди в ужасе побежали к выходу. Монах воспользовался суматохой и, нырнув в нишу за помостом, скрылся за дверью. Свернув челюсть охраннику в голубой рубахе, вставшему на моем пути, я побежал следом за ним по потайному ходу в храм. Кхален устремилась за мной.

— Сейчас же уходи отсюда! — крикнул я ей. — Гхотак способен на все!

— Нет, я останусь с тобой, — упрямо заявила она. — Тебе может понадобиться помощь!

У меня не было времени на споры с ней.

— Держись от меня подальше, — бросил я ей и выскочил в храм.

В храме царила тишина, и я замер, прислушиваясь. Вдруг из другого потайного хода выбежал испуганный охранник и опрометью бросился к выходу. Я не стал преследовать его, мелкие сошки меня не интересовали.

Нужно было любой ценой схватись Гхотака, иначе он мог снова заморочить головы доверчивым непальцам, и без того обремененным грузом суеверий и предрассудков. После всех подлостей, которые он мне подстроил, я испытывал настоятельную потребность расквитаться с ним. В дверях возникла белокурая головка англичанки, а за спиной у себя я слышал торопливые шаги Кхален. Не теряя более ни секунды, я направился к лестнице, ведущей в подвал.

Из темноты подземелья грохнул выстрел. Прижавшись спиной к стене, я затаил дыхание. Второго выстрела не последовало, я вгляделся в темноту и понял, что нахожусь в просторном помещении, вдоль стен которого расставлены изваяния богов. Вдруг из-за статуи выскочил Гхотак. Он выстрелил в меня из револьвера, но промахнулся, второй раз боек сухо щелкнул по пустому гнезду барабана. Монах отшвырнул револьвер и принял боевую стойку. Предвкушая сладость возмездия, я кинулся на него. Гхотак нажал на одну из стенных панелей, пол подо мной разверзся, и я провалился в черную дыру. Стукнувшись коленями и руками о землю, я услышал скрип закрывающегося люка и злорадный смех монаха.