Сергей Зверев - Забудь дорогу назад

– Луговой, засада! Они наверху! – И ударил длинной очередью. Я не стал особо разбираться, кто там – люди, волки, местный горный народец (маленький, но гордый), «восьмерками» побежал обратно, пристраивая автомат за спину. Схватил под мышки Коровича, который кашлял и корчился в облаке пыли. Висок он раздолбил себе основательно.

– Живой, Николай Федорович?

– Живой… – кряхтел Корович. – Но настроение, Михаил Андреевич, в целом не праздничное… Да не волоки ты меня, я ж тебе не плуг, сам побегу…

Его контузило от встречи с камнем – ноги разъезжались. Глаза бессмысленно блуждали. Мы добежали кое-как до ближайшего выступа – что-то подсказало, что забег на более длинную дистанцию мог бы закончиться плачевно. Как в воду глядел! Пули застучали по камням, едва мы рухнули за укрытие! Мы лежали, скорчившись, тяжело дышали, и Корович делал тщетные попытки добраться до пистолета.

– Уймись, Николай Федорович. От тебя сейчас больше ущерба, чем выгоды. Вот оклемаешься, тогда и геройствуй. Да и толку от твоего «макарыча» на длинной дистанции…

Он обреченно вздохнул, закрыл глаза. А я показал кусочек носа – вроде пока не стреляли. Насколько я разбирался в искусстве ведения войны (а военные прокуроры только тем и занимаются), мышеловка пока не захлопнулась. Узкий, заваленный камнями проход между гребнями, на той стороне за вздутием в скале пристроился Шаховский, а наверху что-то происходило. Фигурки перебегали по гребню. Издалека, да на солнце, было видно не очень. Шаховский выстрелил одиночным. А ведь есть еще способные работники в отдельных министерствах… Послышался далекий вскрик, и по камням, стуча разбитым скелетом, покатилось тело. Выпало на каменистую площадку, разбросало конечности – мол, любуйтесь. Кажется, нас продолжали преследовать люди Питирима. Почему? Об этом стоило на досуге поразмыслить. Покойник еще не шагнул за тридцатилетний рубеж (да и вряд ли уже шагнет). Мордатый парень, с физиономией, изъеденной пигментными пятнами. Борода торчала рваными клочками (не всем дано иметь красивые бороды), зато недостаток растительности в нижней части лица с лихвой компенсировала верхняя. Такие гривы носили модники в семидесятые. Правда, модники свои шевелюры иногда мыли. А в остальном никаких «горячих» новостей – рваные штаны, потертая жилетка без пуговиц, подпоясанная двойной веревкой, на которой болтался солдатский подсумок…

Обзавестись боеприпасами было бы очень кстати. К счастью, меня такая идея не захватила. Но что-то мелькнуло у Шаховского – он дернулся, но очередь прижала к земле, пришлось отказаться.

– Валерий Павлович, не стоит! – крикнул я. – Ты же не кошка – жизнями тут разбрасываться…

– Я тоже об этом подумал, – бросил Шаховский. – Ладно, не клад же, верно?.. Как там Корович?

– Жить будет!

– Пять, четыре, три… – заворчал Корович, чем неприятно порезал слух.

– Отлично! Слушай, Луговой, у меня плохие новости!

– Мы все умрем, – буркнул Корович.

– Ты чего смеешься?

– Ничего, – бросил я. – Тут Корович комментирует твои новости… Так что у нас плохого?

– Действительно, что у нас может быть плохого? – проворчал Корович.

– Вояки паршивые, Раздаш был прав, но через минуту они пройдут по гребню и окажутся впереди нас. И тогда доказывать им, что они паршивые вояки, будет значительно труднее! Я стреляю – вы бежите! Вы стреляете – я бегу! Нормально?

– Стреляй, посмотрим!

Двое поднялись, готовясь перебежать. Шаховский среагировал, застрочил, вынудив упырей присесть. Мы бежали, путаясь в четырех ногах. Томительные секунды, нервы дрожали, как перетянутые струны… Мы попадали за разбросанные по пади булыжники. Я сжал цевье, вдавил левый локоть в землю. Как в тумане плыл перед глазами гребень. Прищурился – немного резкости не помешает. Наше счастье, что преследователи, в силу нехватки живой силы (или смутных представлений о тактике ведения боя в горной местности), оккупировали лишь один склон. Шевельнулось тело, привстал сектант – бородатый, озабоченный, Аника-воин, царствие ему небесное… Я плавно надавил на спусковой крючок… и даже не почувствовал отдачи. Не до нее. Противник рухнул, как грудная мишень на стрельбище.

– Беги, Валерий Павлович! – Мог бы не орать, Шаховский уже бежал, смешно подбрасывая ноги.

– Отлично сработались, Михаил! – каркнул, пробегая мимо.

– Не сглазь, – бросил я.

Противник застрочил из нескольких стволов, но Шаховский уже лежал в укрытии, жалуясь на нехватку боеприпасов.