Александр Тамоников: Адская смесь

– Того, что в Жуковском.

– А, понятно! Немедленно высылаю автомобиль.

– Дайте трубку Вале.

– Да, да, конечно…

Шепель услышал голос жены:

– Миша! Здравствуй, родной!

– Добрый вечер, Валюша. Как ты? Как сын?

– У нас-то все хорошо, а вот у вас на этот раз без крови не обошлось… Я чуть с ума не сошла, узнав, что ваша группа в Чечне столкнулась с крупной бандой и что в группе есть потери.

– Мы были на войне, Валюша. Как восприняла смерть мужа Галина? Глупый, конечно, вопрос, но у нее больное сердце, потому и спрашиваю.

– Как могла воспринять смерть мужа любящая жена? Сознание потеряла, как получила страшное известие. В санчасти помощь оказали. Детей жена Тимохина к себе забрала. Когда я уезжала, Галю домой привели.

– Плачет?

– Нет, молчит! Сидит и молчит.

– Почему ты с ней не осталась? Ведь вы же подруги…

– Мы все подруги. И я осталась бы. Но медики сказали, что мое присутствие нецелесообразно и что они контролируют ситуацию. А затем позвонил Феофанов, попросил, чтобы я выехала к отцу. В Москве узнала о Насте и Ларсене. Думаю, только то, что мне можно знать.

– Ладно, приеду, поговорим. Сына поцелуй.

– Так сам поцелуешь, когда приедешь.

– Тоже верно… Пока, любимая, до встречи.

– До встречи!

– Так, – проговорил Шепель, – машину уже выслали. Учитывая пробки, прибудет сюда не раньше часа. Что делать будем, мой американский френд?

– Не знаю, – пожал плечами Ларсен. – Может, узнаем, есть ли где поблизости кафе?

– И там ты опять увидишь даму, к которой пристают бандиты, и мы вновь устроим драку. Так?

– Я не хочу драки.

– Кто ж ее хочет! Но почему-то в большинстве случаев получается, что без нее не обойтись… Нет, Пол, всякие увеселительные заведения отпадают.

– Что ты предлагаешь?

– Аллейку справа видишь?

– Вижу, – утвердительно кивнул американский сержант.

– А скамейки видишь?

– Конечно!

– У тебя виски есть?

– Я же уже говорил, что есть.

– Так на хрена нам какое-то кафе? Устроимся спокойно на скамеечке, раздавим пузырь вискаря, время и пройдет. Как тебе мое предложение?

– Согласен.

– Еще бы! У тебя нет другого выхода, америкэн бой! Хватай свои сумки и пошли.

– Я смогу взять одну.

Пол поднял согнутую в локте забинтованную правую руку.

– Как баулы набивать, ранение не мешало, а как тащить их – сразу же рана… И кто, по-твоему, должен таскать твои подарки прекрасной Насте?

– Ты. Ты же друг!

– Вот чертила нерусская, знает, на что надавить… Ладно, понесу твои сумки, но помни, тебе это дорого станет.

– Рассчитаемся! – улыбнулся Ларсен.

– Да тебе никаких бабок не хватит рассчитаться со мной.

– Я все помню, Майкл, не надо напоминать мне, что ты спас мне жизнь. И я в долгу не останусь.

– Идем, должник!

Офицеры устроились на второй скамейке, в тени густой акации. Ларсен достал бутылку виски, поднял глаза на Шепеля:

– А из чего пить, нет! Ни кружек, ни рюмок!

– И что? Из горл́а выпьем. В первый раз, что ли? – Михаил открыл бутылку, поднес ко рту, сделал три глубоких глотка. – Ух! Дерьмо, конечно, но пошло хорошо. Держи.

Приложился к бутылке и Ларсен. Потом майор и сержант закурили. Ларсен задумался. Шепель спросил:

– О чем задумался, детина? Да не переживай, все у тебя сложится с Настей, и уже сегодня ночью в шикарных апартаментах ты… этого… того…

– Я думал не о ней.

– Да ты что? А по-моему, ты все время выхода только и делал, что вздыхал о ней…

– Сейчас я думал о последнем бое в овраге у перевала Джикунзи. О Харсоне, Каменеве, Колданове, Баринге…

– Погибших, Пол, не вернешь. Память о них, конечно, хранить надо, но зацикливаться на этом не стоит. Мы люди военные, постоянно под угрозой находимся, такова наша работа. Если только и думать о смерти, то обязательно словишь пулю в ближайшем бою. О смерти думать нельзя, Пол. Наступит время, и она заберет каждого из нас. А пока надо жить!

Шепель отпил еще два глотка.

На аллее показался военный патруль – капитан и двое рядовых солдат-контрактников.

– Черт! Этих артистов нам еще не хватало, – проговорил Михаил, передав бутылку Ларсену. – Добей пузырь, пока ребята из комендатуры кайф не сломали.

– Но мы же в штатской одежде! Какое дело патрулю до штатских? Разбираться с ними – дело полиции.

– Мы в штатском, но территория-то войсковой части, закрытая… Ладно, отобьемся.

Ларсен допил бутылку и бросил ее в урну.

Патруль подошел к майору и сержанту.

– Капитан Симонов! – представился начальник. – Прошу предъявить документы.