Александр Тамоников - Адская смесь

– Да все ли правильно сделал.

– Чего купил-то?

Ларсен начал доставать из баула вещи:

– Вот, изящное нижнее белье, комбинация, чулочки, трусики…

– Это в пачке одни только трусики?

– Да. Разные, на каждый день.

– Ну-ну…

– Вот платье, довольно приличное, черное с большим разрезом.

– Это самое то! У Насти грудь – засмотришься…

– Вот блузки, маечки, плащ. Все модное, дорогое. Кольцо купил, серьги… Как думаешь, ей понравится?

– Ты лучше скажи, где столько бабла взял? Или покупки вашим бабам тоже правительство США оплачивает?

– Нет, со счета снял, – улыбнулся Ларсен. – Со своего счета.

– И много денег у тебя на счету?

– Это коммерческая тайна.

– Ну, если тайна, Настя будет довольна.

– Правда?

– Сто пудов! Только упакуй шмотки и побрякушки в десантные сумки, чтобы в глаза не бросались, а то не пустят тебя на борт с подарками, и обломится полет в Москву.

– Да? О’кей, я так и сделаю.

– Делай, и побыстрей, скоро построение. Ты в «гражданке» полетишь?

– Ну, не в форме же морского пехотинца США…

– Да уж, черт, как-то забыл… Ступай, пакуйся, Дон Жуан!

– Я виски взял. Может, выпьем по чуть-чуть?

– Какое, к черту, пойло, – поморщился Шепель. – Я на него сейчас смотреть не могу.

– Я тоже. Но, как у вас говорится, взял поправить здоровье…

– Само поправится.

– Тогда разопьем виски у отца твоей жены. Конечно, его не удивишь дорогими напитками, но того, что я купил, уверен, в его коллекции нет.

– У тестя есть все.

– Пари?

– Да иди ты к черту!

– Сейчас. Ты мне скажи, как я попаду к отцу твоей жены?

– Молча. Вместе к нему поедем. Таков приказ Тимохина – доставить тебя к Насте лично. Туда и моя семья приедет.

– О! Это прекрасно!

Ровно в 10.00 боевая группа специального назначения «Орион» и сержант Ларсен построились у модуля. Крымов осмотрел подчиненных. Увидел три сумки у американского сержанта.

– Это что? – указал начальник отдела спецмероприятий ГУБТ на них.

– Сумки, сэр! – ответил Ларсен.

– Вижу, что не футляры для скрепок. Что в сумках?

– Подарки, Крым! – усмехнулся Шепель. – Своей невесте в Москву везет.

– Подарки? Куда столько?

– Сэр, – сказал Ларсен, – я купил то, что было в магазине базы. Хочу сделать приятное любимой женщине.

– Да? Неплохо ты, сержант, затарился… А что, нельзя было в один баул все сложить? Зачем по сумкам подарки распихал?

– Так майор Шепель посоветовал.

– Шепель? Тогда понятно… Что ж, подарки – значит, подарки. – Он обернулся к Тимохину: – Веди, Саня, своих орлов к автобусу, что за модулем стоит, поедем на вертолетную площадку!

Командир «Ориона» отдал соответствующую команду, и спецназовцы строем двинулись к автобусу.

В 11.20 «Ми-8», ведомый экипажем майора Родионова, поднялся над военной базой Хуми и в сопровождении двух вертолетов огневой поддержки пошел в сторону границы с Узбекистаном. Не доходя до нейтрального пространства, «Апачи» развернулись, а «Ми-8» вошел в воздушное пространство Узбекистана и совершил посадку на аэродроме Термеза. Там вертолет дозаправили, и в 14.10 он благополучно приземлился на площадке международного аэропорта Ташкента, где у ангаров, готовый к вылету, стоял «Ту-134» Главного управления по борьбе с терроризмом. Пересадка заняла немного времени. Тимохин пожал руку Родионову:

– Спасибо, Антон! Ты отсюда куда полетишь?

– У меня маршрут длинный. Сначала в Красноводск, или как его сейчас, Туркменбаши, потом в Астрахань, а оттуда… короче, тебе это надо?

– Ну, давай, счастливого тебе полета.

– И вам всем того же! Ты там от экипажа венок к гробу Игоря положи.

– Сделаю!

– Тогда все, Саня, до встречи. Думаю, до скорой.

– Да, долго отсиживаться в тылу нам не дадут. До встречи, Антон, и еще раз спасибо!

– На здоровье!

Тимохин поднялся на борт «Ту-134». Трап тут же отошел, и российский самолет, вырулив на одну из взлетно-посадочных полос, взревел двигателями и начал разгон. Оторвавшись от земли, он, набирая заданную высоту, пошел на северо-запад. Полета до подмосковного военного аэродрома было четыре с лишним часа, а с учетом разницы во времени – все шесть. Командир корабля объявил ориентировочное время прибытия в Москву. Офицеры, устроившись в креслах, кто задремал, кто о чем-то думал, кто смотрел в иллюминатор. Не мог успокоиться только Ларсен. Но Шепель сумел осадить своего товарища. В конце концов на борту наступила тишина, если не считать гула двигателей за бортом. Медленно потекло время.