Федор Зуев - Обреченные на месть

— Слава, у меня сейчас абсолютный цейтнот. Загляни, пожалуйста, на сервис за моей машиной. Это в Марьиной Роще. Там на Огородном проезде есть салон по обслуживанию американских машин. Я оставил там вчера вечером «акуру» на текущий осмотр — смену масла, профилактику тормозов. А сегодня ее нужно забрать и отогнать на дачу в Завидово. Это рядом с Конаково по Питерской дороге. Ты сейчас где находишься?

— В гастрономе, — ответил я недовольно.

— Замечательно! Я как раз хочу тебя попросить закупить продуктов на пару-тройку дней. Будем шашлык кушать и водку пьянствовать. Короче, сделаем передышку от трудов праведных. Деньги, надеюсь, у тебя на покупки есть?

— Деньги-то есть. А как насчет моей основной работы? У меня завтра с утра полно заказов.

— Слава, ты не забывай, чем я занимаюсь — то есть кто я по своей профессии. Короче, больничный тебе обеспечен с любым диагнозом. Ты говорил, что холодильники таскаешь? Ну вот, острый радикулит тебе устрою недельки на две.

— Типун тебе на язык! — разозлился я.

— Ладно, ладно, не психуй, — сменил он шутливый тон на деловой. — Ты, Слава, выручил нас здорово, и я хочу предложить тебе работу в моем бизнесе. Поверь мне, оплата будет раза в три выше, чем ты имеешь в своей конторе, плюс премиальные. Ну, годится такой расклад?

— Вот с этого и надо было начинать, — смирился я.

— Да, кстати, у тебя «жигуль» какого-то непонятного цвета… Ты его оставь вместо моей машины на ночь, ребята к утру сделают любой колор с перламутровым оттенком, как те пуговицы в «Бриллиантовой руке», — сказал он, явно подтрунивая надо мной. — Я оплачу работу. Какой тебе цвет больше всего нравится — красный, зеленый, желтый?

— Пьяная вишня, его нет на светофоре, — брякнул я, желая прекратить пустой разговор.

— Ладно, поезжай в «Додж-караван», но вначале выбери что получше из снеди, выпивки и сопутствующих продуктов, да бери без оглядки на цены — я заплачу позже. Пока.

«Ну вот, — подумал я, — что-то вырисовывается, но что, абсолютно непонятно». Вся эта темная ситуация действовала мне на нервы, как фольга от плавленого сыра на зубы с разрушенной эмалью. Я с каким-то злорадством начал ходить по супермаркету, выбирая самые соблазнительные и дорогие деликатесы, абсолютно забыв о первоначальной пицце. Набрав продуктов, наверное, минимум на неделю для компании из 5–6 человек, не забыл я и о горячительных напитках. Кроме трех упаковок «Хенекена», захватил литровую бутылку водки «Тамбовский волк», скаламбурив продавщице: «Он нам всем — товарищ», дагестанского выдержанного коньяка КВ и трехлитровую бутыль калифорнийского вина «Пауло Росси». Рассчитываясь в кассе, прихватил блок «Парламента», после чего, убрав в карман чек, с удовольствием подумал, что две картонные коробки провизии — это все же перебор. Но отдых за городом и больничный лист на время возможного затяжного похмелья заметно повысили мое настроение.

Спустя четверть часа я заехал в специализированный сервис по ремонту американских машин, где, как выяснилось, меня уже ждали. А шикарная чистенькая серо-сиреневая «акура», как большая заманчивая конфета, отливала цветом вечернего неба. Перебросив коробки с провизией в багажник, я тронулся в путь.

Магистрали были свободны, и мощный двигатель-автомат типтроник сразу и ненавязчиво продемонстрировал гигантскую разницу между ХХ и ХХI веком автомобилестроения. Уже через несколько минут я мягко летел со скоростью девяносто миль в час в направлении подмосковного Конакова.

В пути дважды звонил Роман, уточняя и корректируя мое продвижение. «Прямо как заправский диспетчер», — ехидно подумал я. Его волнение за свою шикарную тачку приятно бередило мои нервы. Каждый раз после звонка я сбрасывал скорость, но потом опять поддавал жару, выпуская через две выхлопные трубы собственное раздражение. Все-таки хороший современный, хоть и чужой автомобиль дает во время езды пусть преходящее, но ощущение независимости (особенно когда его хозяина нет рядом).

Добрался до Завидова на зависть самому себе очень быстро. Уже близ Конакова, не удержавшись, купил на обочине у молодой азербайджанки в русском сарафане пару стерлядей (до кучи), да у рядом стоящей русской старухи, как выяснилось, — свекрови этой азербайджанки, взял большую банку малосольного ассорти — помидоров с огурцами.

Подъезжая к двухэтажной, будто сошедшей с рекламного ролика дачи, на освещенной закатным солнцем террасе второго этажа увидел Ангелину. Она была в розовом платье и, казалось, светилась мягким розовым светом. За ее спиной уходил и гас за ближайшим сосновым перелеском такой же розовый закат. Выглядела она потрясающе и, конечно, знала об этом. Задорно улыбаясь, махнула мне рукой.