Сергей Зверев - Аномальная зона

«Идиллия» продолжалась минуты две. Вертолет успел отдалиться. В иллюминаторах ничто не шевелилось. Потом качнулся силуэт сидящего справа от пилота, видимо, радиста, штурмана и пулеметчика. Он куда-то потянулся, поднес что-то ко рту. Рискну предположить, переговорное устройство. Воспринял сказанное, сунул устройство на место. Через несколько секунд дробно застучал мотор, пришел в движение несущий винт. Медленно, словно нехотя, стал вращаться, разогнался, по воде побежали круги. Аппарат оторвался от воды и подался куда-то в южном направлении, пригнув нос. Вскоре шум затих. Мы с Коровичем недоуменно переглянулись: что это было? Если искали тех, кто шумел, то зачем лететь на юг?

Вероятно, экипаж выполнял текущее плановое задание, а если нас где-то и искали, то это были другие товарищи. «Почему бы нашей твари за вертолетом не поохотиться?» – раздраженно подумал я. Не дура, однако, понимает, что не конкурент увешанной пулеметами штуковине...

– Взгляни-ка, Михаил Андреевич, на ту сторону реки, – каким-то странным глуховатым голосом произнес Корович.

Я приподнял ветку и обозрел панораму. Холодновато было голышом стоять в воде. Да и неуютно – в связи с известными событиями с участием неизвестного существа. В панораме не было ничего необычного. Нечто подобное мы лицезрели уже два дня. Скалистый берег, изрезанный бухтами, ивы склонялись к воде. Один лишь элемент выбивался из контекста – весьма, впрочем, значительный. На заднем плане, примерно метрах в двухстах от берега, выделялся высокий скалистый холм. Он возвышался над местностью, давил на нее, доминировал над невысокими скалами. Весь изрезанный, состоящий из выпуклостей и впадин, кое-где заросший хилым кустарником.

– И что? – не понял я.

– Видишь гору?

– Ну.

– Не ожидал от тебя, Михаил Андреевич... Рассеянным ты стал. А ты представь, какая она в натуре – спящая рысь?

Дыхание перехватило, я чуть не захлебнулся. Забыл уже про эту неясную примету... Разумеется, только скала или гора, выбивающаяся из ландшафта, может служить ориентиром! Не дерево, не памятник неизвестному таежному первопроходцу, не одиноко висящее облако... Гигантская таежная кошка разлеглась над Шалдоном, сложив голову на лапы и чуть приподняв заднюю часть туловища. Я бы эту гору обозвал не Спящей Рысью, а Рысью, Выслеживающей Добычу. Но тут, как говорится, дело вкуса. Кто ее видел, эту пресловутую спящую рысь?.. Округлые, сведенные вместе лапы, чуть выше – голова с небольшой вытянутостью в передней части, символизирующей нос, сверху бугорки, похожие на уши, а в бугорках – ну, надо же, какая ирония – островки растительности, вылитые кисточки в ушах у рыси...

– Ни хрена себе, Николай Федорович... Ты прав, нет мне прощения в этом мире. А ты молодчина, видят еще глаза... И что в остатке? Наш вертолет имеет отношение к базе в Бурундусе? Выходит, база... она здесь?

Сердце бешено застучало. Пора выбираться из воды, пока не подхватили тут чего-нибудь зловредного...

– Правильно, Михаил Андреевич. Осталось выяснить сущий пустяк – на каком берегу расположена база.

Рановато нам было завершать закаливающие процедуры. Послышался неясный гул. Мы затаили дыхание. Звук принадлежал вертолету. Ни поезда, ни автомобили в данной местности не курсируют. И с посадочными полосами, думаю, не очень здорово. Трескучий звук повисел в воздухе и затих. Послышался еще один – его производила другая машина. Звук был настырнее, вгрызался в уши, щекотал ушные раковины; хотелось сунуть палец в ухо и содержательно там поковыряться. Машина пролетела где-то неподалеку, и звук растаял – ушла за скалы.

– На этой стороне стрекочет, – задумчиво вымолвил Корович и посмотрел на меня с вопросом – не возражу ли.

– Факт, – согласился я, – точно на этом.

Наши новости только испугали людей. Коротышка лупал глазами, нервно чесался, цокал языком. В глазах Анюты застыла мировая тоска. Арлине не уставала плакать, откуда в ней столько слез? Могла бы и порадоваться, что почти не пострадала. Шафранов грустно сообщил, что рад бы нам помочь, да нога побаливает – можем на него не рассчитывать. И у этого парня в глазах было что-то нездешнее. Мы оделись, разобрали оружие, приказали всем оставаться на месте и отправились в путь.

Наш путь был долгим и трудоемким. Мы взбирались на скалы, обходили суровые пропасти и заросли стелющегося можжевельника. Прятались в расщелины, когда воздух оглашал треск работающих двигателей. Однажды прямо над нами пролетел вертолет, покачивая грязно-зеленым брюхом, из чего мы сделали вывод, что движемся в правильном направлении. Прошло не меньше часа, пока мы взобрались наконец на господствующую над местностью высоту, нашли укрытие и по достоинству оценили то, что называлось «засекреченным объектом тактического назначения в Бурундусе». База была как на ладони: круглая низина, окруженная каменными изваяниями. Бурундусом, судя по всему, называлось скопление сереньких домишек в южной части местечка. Исходя из степени сохранности, в них давно никто не жил. В восточной части стояли несколько вытянутых бараков; было слышно, как там работает, потрескивая, дизель-генератор. Натянутые маскировочные сети, какое-то складированное оборудование, копошились фигурки людей в камуфляже и рабочих комбинезонах. Мы насчитали несколько вертолетов: парочка легкомоторных на полозьях и четыре многоцелевых «Ми-8» – проверенные временем рабочие лошадки малой авиации (что не мешает им с завидным постоянством падать). Техника стояла практически на открытом месте; в одном из вертолетов копошились механики, у другого курили пилоты, посматривая на часы.