Владимир Гриньков - Расстрельщик

– Автобуса нет.

– Какого автобуса? – не понял Корнеев.

– До Сызрани, – сказала сквозь слезы женщина. – До станции нечем добраться. Вечер уже.

– Я возьму такси.

– Дорого.

– Для Толика мне ничего не жалко, – сообщил Корнеев.

Он говорил совершенно искренне. Старики переглянулись.

– Собирайтесь! – твердо сказал Корнеев, топя последние островки их сомнений. – Сколько времени вам понадобится на сборы?

Мать замахала руками:

– Какие у нас сборы? Сейчас прямо и едем.

Корнеев поднялся из-за стола. К еде он даже не притронулся.

– Я найму машину, – заявил он. – Заеду за вами – и в путь.

Поиски машины оказались не таким уж простым делом. Сумерки опустились на городок, и он будто вымер. Ни прохожих, ни машин. Минут через двадцать Корнеев набрел на приткнувшийся у обочины «Запорожец». Водитель спал за рулем, и, когда Корнеев его разбудил, выяснилось, что тот пьян. Корнеев хотел было уже отступиться, но побоялся, что может вообще больше никого не найти, и поэтому решил все же договориться с владельцем «Запорожца».

– Щас доедем, – сказал водитель. – Домчу до Сызрани с ветерком.

Машина рыскала и все время норовила съехать на обочину. Они едва не столкнулись с темной «девяткой», вынырнувшей из-за угла. Их спасло только то, что в последний момент Корнеев перехватил руль и резко вывернул его.

– Я сам, – сказал упрямо водитель. – Говори, куда ехать, – довезу.

– Приехали, – буркнул Корнеев. – Жди меня здесь, я мигом.

Он бегом поднялся в квартиру Базылевых. Его уже ждали – дверь была открыта.

– Едем! – сказал с порога Корнеев. – Машина ждет!

Ему никто не ответил. Он прошел в комнату. Старики Базылевы лежали на полу. Им, можно считать, повезло. Сбылась мечта всех любящих стариков – они умерли одновременно. В том, что они мертвы, Корнеев ни на мгновение не усомнился. Мертвее просто не бывает, как говорил Захаров.

Начальники всех отделов были в сборе, когда Корнеев вошел в кабинет Христича. Он, наверное, появился слишком внезапно, потому что мгновенно воцарилась тишина. Все смотрели на вошедшего, словно это был не известный всем Корнеев, а невесть откуда взявшееся привидение.

– Мне подождать? – спросил Корнеев.

– Проходи, как раз о тебе говорили.

Ничего хорошего не говорили, понял Корнеев, – у полковника совсем мрачный вид.

– Я только что из Сызрани. Родители Базылева убиты.

– Я знаю, – кивнул Христич, и у него дрогнула щека.

– Знаете? – удивился Корнеев.

Вместо ответа полковник придвинул к нему листки с плотно набранным текстом. Милицейские сводки. Христич регулярно получал их по одному ему ведомым каналам.

– Какие-то пять минут, – с досадой в голосе сказал Корнеев. – Я только отлучился за машиной.

– Ты их видел?

– Родителей? – уточнил Корнеев.

– Убийц.

– Нет. Но видел их машину. Темная «девятка», мы едва с ними не столкнулись рядом с домом Базылевых. Думаю, это были они.

Все молчали. Молчание было нехорошее. Угрюмое и недоброе.

– Ты успел поговорить с родителями? – спросил Христич.

– Да. Обычные люди. Были в ссоре с сыном, но, когда узнали, что он в больнице, были готовы немедленно ехать в Москву.

– Они не упоминали о том, что им кто-нибудь угрожал? Или что-нибудь странное с ними происходило в последнее время?

– Нет.

– Кому же их жизни понадобились? – пожал плечами Христич.

Было видно, что эта мысль не дает ему покоя.

– Это у Корнеева надо спросить, – негромко и как-то лениво сказал майор из отдела прикрытия. – Где он ни появится, там трупы.

Черный юмор. Здесь всегда так шутили. Но сейчас это было не к месту.

– Это не так весело, как вам представляется, – сухо сказал Корнеев, стремительно белея лицом, и вдруг сорвался на крик: – Мне, например, не до шуток уже! Они каждый раз на полшага опережают нас!

В этом крике слилось все – и память о неудавшемся покушении на Базылева, и смерти, увиденные одна за другой, и последняя бессонная ночь. Корнеев так кричал, что тот майор из отдела прикрытия даже откинулся на спинку стула и смотрел на Корнеева с изумлением и настороженностью.

– Хватит! – резко произнес Христич, и Корнеев тут же захлебнулся, будто ему заткнули рот.

Полковник обвел присутствующих взглядом. Взгляд был тяжел, и под ним даже дышать становилось трудно.

– У тебя, значит, никаких версий нет? – осведомился Христич, отведя глаза в сторону.

– Нет, – глухим голосом ответил Корнеев. – Мне только одно понятно: стариков убили из-за сына.