Владимир Гриньков - Семь кило баксов

– Как учеба? – спросил отец.

– Нас учат, мы в меру сил сопротивляемся.

– Сессия когда?

– В мае.

Отец хмуро смотрел в кофейную чашку. У него был такой вид, будто май его совсем не устраивал.

– А твой Ходжа Насреддин?

– Он не Ходжа, па. Он Хеджи.

– Ну что за имя такое? – поморщился отец. – Как кличка у собаки.

– Это модно, па. К тому же Хеджи – это круто. А вот если бы его звали Аспирин?

– Какой еще аспирин? – с нескрываемой досадой отозвался отец.

– Это я так, просто шучу.

– Что у тебя с ним?

– Па-а-а… – с укоризной протянула Полина. – Ты такие вопросы задаешь!

– Я знаю, какие вопросы задаю.

Вот такой у человека характер. Ему лишь бы командовать, чтобы все ему подчинялись. И чтобы все было по его. И чтобы никакого сопротивления.

– У меня с ним любовь, – с деланной серьезностью сообщила Полина, таким образом отгораживаясь от подавляющей бестактности ожидаемых вопросов.

– А у него с тобой?

Не понять было, всерьез это произнесено или в шутку.

– И у него со мной – то же самое.

– Так замуж выходи.

Полина вскинула голову и наткнулась на отцовский взгляд. Он смотрел на нее не мигая, и в глазах не угадывалось шутки. Нисколечко. Полина растерялась, не зная, что на это ответить.

– Ты не очень-то его привечаешь, – напомнила она, пытаясь одновременно справиться с растерянностью.

– Но ты не очень прислушиваешься к моему мнению, – парировал отец. – Так что какой мне смысл настаивать на своем?

Это совсем не было на него похоже. Настоять на своем он всегда умел, сколько Полина себя помнила.

– Хорошо, я выйду за него замуж, – с деланной кротостью сказала Полина, только чтобы закончить этот тягостный для нее разговор.

Вроде бы отшутилась.

– Сегодня!

– Что – сегодня? – не поняла Полина.

– Сегодня пригласи его к нам.

– Он на работе, па.

– До которого часа?

– У него эфир до полуночи.

– Вот после эфира пускай и приходит. Познакомлюсь поближе с зятем.

– Ты шутишь, па?

– Так ты пригласишь? Или мне самому ему позвонить? Какой у него телефон?

Значит, это не шутки.

Полина посмотрела на часы. Как раз сейчас Хеджи должен был выходить в эфир. Она включила радио. И услышала голос Хеджи:

– Я ди-джей Хеджи, и я буду сегодня с вами до полуночи. Привет всем, кто меня слушает, а особый привет – клевой девочке Полине. Используя свое служебное положение, не корысти ради, а радости для, я ставлю для Полины неумирающий «Queen», композицию на тему о том, что, как ни крути, а шоу все-таки должно продолжаться, дорогие вы мои, любимые…

– В общем, позвони ему, пускай приедет, – сказал отец.

Поднялся и вышел из кухни. Невыпитый кофе остался на столе.

Полина дозвонилась до Хеджи в первом часу ночи, сообщила о странном приглашении отца.

– Я скажу ему, что не дозвонилась до тебя, – сказала в трубку шепотом, боясь, что отец ее услышит.

– Еще чего! – ответил Хеджи. – Если папик изъявил готовность познакомиться, я не буду лишать его этого удовольствия. Еду!

И он действительно приехал. В распахнутой курточке, под которой виднелась футболка с чьим-то живописным задом и нехорошей надписью на английском, хорошо еще, что отец английского не знал, но вот что делать с этой вызывающе розовой голой задницей?

– Ты сошел с ума! – прыснула Полина. – Хочешь, чтобы отца хватил кондрашка? Немедленно снимай, я дам тебе другую!

Втолкнула Хеджи в свою комнату, нашла, порывшись в шкафу, белоснежную футболку.

– Снимай, снимай!

– Еще чего! – заупрямился Хеджи.

Полине пришлось действовать самостоятельно. Едва она стянула с Хеджи футболку, как в комнату, привлеченный шумом, заглянул отец.

– Добрый вечер! – поприветствовал его Хеджи.

Полина спрятала злополучную футболку за спину.

– Оденься, – сказал отец, обращаясь к Хеджи. – И после этого зайди ко мне в кабинет. А ты, Полина, останься здесь.

Вышел.

– Строгий папик, – оценил Хеджи.

Через минуту он вошел в кабинет. Горела настольная лампа. Отец Полины сидел в глубоком кресле и курил трубку. Показал рукой на диван – присаживайся. Хеджи сел, закинул ногу на ногу. Может быть, он и чувствовал себя неловко в эту минуту, но по нему этого нельзя было сказать.

– Как твое имя?

– Хеджи.

– Я про имя спрашиваю.

– Хеджи.

– Это тебя папа с мамой так назвали?

– Плевать я хотел на то, как они меня назвали. Мало ли что им там в головы взбрело двадцать лет назад. Сейчас другие времена, другая мода и имена тоже другие.