Владимир Гриньков - За пригоршню баксов

Телохранитель Китайгородцев:

Как легко она согласилась оплатить расходы, связанные с безопасностью ее брата… А тот даже неудовольствие изобразил… Считает, что это излишне… Или другая причина… Другая причина… Она за него платит… Другая причина… У него нет денег?.. Тут я не понимаю… Но она за него платит… Она оплачивает его безопасность… Хотя пока не знает, в чем там дело… И я не знаю, в чем дело… И Костюков не знает… Никто не знает… Черт побери, теперь я понимаю, почему психую!.. Я заподозрил близкую опасность… Составил перечень угроз… Убийство… Похищение… Ограбление… И у Костюкова такой же список… Стопроцентное совпадение… Но все портит фальшивая генеалогическая схема… Куда ее пристегнуть?.. Ее присутствие иррационально… В какой-то момент версии убийства и похищения тоже начинают казаться иррациональными… Начинаешь сомневаться в них… И от ощущения неразрешимости головоломки потихоньку едет крыша… Но, если разобраться, психовать я начал не от этого… Я от другого сходил с ума… Это жило у меня в подсознании… Только не выплывало до поры… Когда я начинал сомневаться в реальности угрозы для Марецкого, что-то внутри меня кричало – надо верить!.. Только сейчас я понял… Ведь Марецкая наняла для брата охрану… Ведь у нее был какой-то повод… Да, она говорит, что ее насторожила фальшивая генеалогическая схема… Дело не в схеме… Схема действительно лишь повод… А настоящая причина в том, что Марецкая ощутила близкую опасность… Неосознанно, но очень отчетливо… И то же самое было со мной… Никаких явных признаков угрозы… А опасность почувствовал… Интуиция… Предчувствие большой беды… Вот из-за этого я психовал… Из-за того, что мы с Марецкой заподозрили неладное… Независимо друг от друга… Таких совпадений не бывает… Когда люди двумя разными путями приходят к одному итогу, вывод один: теорема верна…

У подруги Марецкого было имя вполне типичное для представительницы голубых кровей – Патриция. Рыжеволосая фройляйн со смешливым лицом. Она прилетела мюнхенским рейсом. Китайгородцев узнал ее сразу, едва та вынырнула из лабиринта зоны таможенного контроля. Он видел ее фотографию в досье, спешно подготовленном по указанию Хамзы. Из того же досье он знал, что у нее есть два старших брата, ее отец действительно принадлежит к племени баварских аристократов, а вот мать, ныне домохозяйка, в момент знакомства со своим будущим мужем работала продавцом в магазине. Этот факт мезальянса, как считали аналитики из «Барбакана», можно было принять за косвенное подтверждение принципиальной возможности женитьбы Марецкого и Патриции. Вряд ли ее родители так уж противились бы из браку, зная, что будущий муж Патриции – не принц Гессенский, а выходец из далекой и пугающе непредсказуемой России. Еще Китайгородцев знал, что Патриция учится в университете, по окончании которого станет социологом, что она ездит на новомодном крошечном «Фольксвагене», а в прошлом году летала в Португалию на концерт Элтона Джона, что носит часы марки «Своч«, а ее ближайшую подругу зовут Марией. Вся эта чепуха также попала в досье – так бывает всегда, когда информация собирается в страшной спешке и ведущие проверку люди гребут все подряд.

Китайгородцев сделал вид, что гостью не узнал.

Патриция взвизгнула и бросилась на шею Марецкому. Вот такой, глядя на фотографию, Китайгородцев себе ее и представлял. Рыжая смешливая немка.

Костюков тотчас оказался у нее за спиной. Кольцо охраны вокруг влюбленных замкнулось.

– Игор, – лепетала Патриция. – Игор.

Именно так, с твердым «р» на конце. Милый акцент немецкой фройляйн.

Они что-то говорили друг другу по-немецки. Китайгородцев ничего не понимал. Костюков показал жестом – пора идти к машине. Только теперь Патриция обнаружила рядом присутствие посторонних. Эти «посторонние» были высоки ростом, коротко стрижены и, несмотря на жару, парились в темных пиджаках. Марецкий попытался было на немецком сформировать объяснение присутствию этих людей, но словарный запас у него, похоже, был так себе, и тогда он сказал по-английски:

– Это мои телохранители.

Бодигард – это слово было ему знакомо.

– О! – округлила глаза Патриция, и ее лицо стало совсем озорным и детским.

– Прошу! – с улыбкой пригласил ее к выходу Китайгородцев.

Сквозь толпу встречающих, отстраняя даже не рукой, а одним лишь своим видом настырных шереметьевских таксистов, к выходу. А там уже ждет машина. Дверца распахнута. Клиентов в салон, Костюков прыгнул в машину сопровождения («Поторопился, надо будет ему указать на промашку»), Китайгородцев сел рядом с водителем. Сорвались с места и помчались.