Владимир Гриньков - Исчезнувшие без следа

Он попетлял по Москве и без трех минут три вынырнул в условленном месте. Справа были универсам и жилые дома, слева высились сосны. Двигатель Удалов глушить не стал. Ровно в три к нему в машину села Тамара. Она бросила на заднее сиденье черную сумку.

– Ты молодец, – признал Удалов.

– Я знаю, Федя, – ответила Тамара и поцеловала его. – Извини, я спешу.

Удалов даже не успел ничего ответить, а Тамара уже была за дверцей. Прежде чем ее захлопнуть, она сказала с улыбкой:

– У тебя на щеке опять моя помада. Извини.

Удалов поколесил по городу и, только убедившись, что «хвоста» за ним нет, приехал на Малую Грузинскую.

Воронцов, уже выспавшийся и немного посвежевший, чаевничал в компании со Смирницким. Когда Удалов вошел в комнату, Воронцов отставил в сторону чашку и сообщил:

– Я нашел одну интересную вещицу, Федор Иванович.

Протянул вперед руку, сжатую в кулак.

– Ну-ну, – почти безразличным тоном сказал Удалов. – Очень интересно.

Воронцов разжал пальцы. На ладони лежал голографический значок бойца «Антитеррора».

– Я нашел его у себя в кармане, – сказал Воронцов.

Было видно, что он несколько удивлен своей находкой.

– Это твой значок, Саша. Ты год прослужил в «Антитерроре», я уже говорил тебе об этом.

Вот так, постепенно, по мелочам, он будет узнавать о своем недавнем прошлом. Пока для него прошедший год – ничто, провал. Но постепенно эта пустота будет заполняться фрагментами, их будет становиться все больше и больше, пока вся картина не предстанет перед ним целиком. Это та же самая искусственная память. И не таким ли образом в него вкладывали знания о прошлом Андрея Дружинина?

– Федя, я хотел бы с тобой поговорить, – вставил слово Смирницкий.

Подразумевалось, что говорить они будут с глазу на глаз.

– Хорошо, – кивнул Удалов. – Вот только я пару слов скажу Саше.

Он поставил на стол принесенную Тамарой сумку.

– Здесь личные дела бойцов «Антитеррора», по разным причинам отчисленных из группы, – сказал Удалов. – С фотографиями, все как положено. Ты посмотри их, Саша. Может, найдешь здесь этого Стаса.

– А вы не нашли?

– Я еще не успел посмотреть, если честно. Некогда было.

Удалов со Смирницким вышли на кухню.

– Наблюдаю за ним целый день, – сказал Смирницкий, понизив голос до полушепота. – Это уникальный случай, Федор. Он действительно ничего не помнит из событий последнего года.

– Это я уже заметил, – буркнул Удалов.

– Дело не в том, Федя. С ним осторожнее надо. Иначе у него и впрямь – как это ты говоришь? – крыша поедет.

– Ты так думаешь?

– Я не уверен, – сказал осторожно Смирницкий. – В таких делах трудно быть уверенным. Психика – очень тонкая материя. Надо бережнее.

– Хорошо, – изъявил готовность подчиниться обстоятельствам Удалов. – Что требуется лично от меня?

– Выдавать ему дозированную информацию. По чуть-чуть. Ладно?

– Постараюсь, Игорь.

Они вернулись в комнату. Воронцов сидел посреди разбросанных в беспорядке папок с документами и держал в руке фотоснимок. Когда Удалов вошел, он поднял голову и сказал:

– Вот он, Стас! Станислав Самойлов.

– А ну-ка! – торопливо протянул руку Удалов.

Он вдруг понял, что ничего Воронцов не напутал и этот самый Стас действительно существовал.

Взял снимок в руку, повернул его к себе – и обомлел.

– Где этот снимок лежал? – спросил он дрогнувшим голосом.

– Здесь. – Воронцов захлопнул папку и придвинул ее к Удалову.

На папке было написано: «Станислав Самойлов». Но Удалов сейчас не верил собственным глазам.

– Вот это, – он помахал фотографией перед лицом Воронцова, – это и есть Стас?

– Да.

Можно было сойти с ума.

– Невероятно! – пробормотал Удалов. – Чтоб мне сдохнуть!

Он прекрасно знал запечатленного на фотографии человека. Это был Шаповал.

– Ты можешь повторить этот фокус? – спросил Удалов Смирницкого.

– Какой фокус?

– Покопаться в мозгах у человека и определить – тот ли он, за кого себя выдает. Как ты проделал это с Воронцовым.

– Ну, если погружение было неглубокое…

– Давай только без твоих шаманских заклинаний.

– Ты бы подбирал выражения! – оскорбился Смирницкий.

– Извини. Просто мне сейчас не до церемоний.

– И все-таки!

– Ну я же извинился, – пошел на попятный Удалов.

– Так вот, если погружение было неглубокое, я смогу снять все привнесенное извне. А что, есть кандидат?

– Вот этот человек, – Удалов показал фото Шаповала, – год прослужил в моей группе. Таким же бойцом, как и Дружинин. И вдруг выясняется, что он – это не он.