Владимир Гриньков - Заповедник страха

– Это Илья! – пробормотал потрясенный увиденным Хмель.

– Вот этот, – ткнул менеджер в изображение на экране. – А тот, который стрелял?

– Я не знаю.

Менеджер понажимал кнопки.

– Вот тут с другой камеры изображение, – сказал он. – Это вход в бар. Тут более-менее видно.

Скорее менее, чем более. Черты лица размыты. Видно, что мужчина. Что стрижен коротко. А лица не разобрать.

– Мне кажется, я его не знаю, – пробормотал Хмель.

Менеджер выключил монитор.

– Что делать будем? – осведомился он.

Хмель пожал плечами.

– Мы пока не заявляли, – сказал менеджер. – Но это с перепугу. Надо вызывать милицию.

Хмель промолчал.

– Не может быть, чтобы ты не подозревал, кто хотел тебя замочить. Так не бывает, чтобы без причины. Кого-то ты обидел. Он промазал в этот раз, – кивнул менеджер на монитор. – Просто ты пригнулся. Повезло. В другой раз так не повезет.

На самом деле и в другой раз повезло. Если это можно назвать везением. Пуля досталась Ксюхе.

У милиционеров, которые после звонка менеджера приехали в спортбар, наверное, заканчивалось нелегкое ночное дежурство. Нескрываемое выражение неудовольствия на лицах. Сначала они переговорили с менеджером. Посмотрели видеозапись неудавшегося покушения. Потом спустились вниз, в туалетную комнату. Поднялись наверх, поговорили с барменом. И только после этого взялись за Хмеля.

Хмель им, кажется, не глянулся. Вид у парнишки был слишком странный.

– Ну, давай рассказывай, – сказал недружелюбно тот, которого Хмель принял за главного.

Этому главному лет, кажется, было столько же, сколько и Хмелю. Свой пистолет он демонстративно носил в открытой кобуре на поясе.

– Я даже ничего не слышал, – сказал Хмель. – Выстрел, в смысле.

– Назюзюкался сильно? – понимающе произнес собеседник.

– Ага.

– Часто тут бываешь?

– Захаживаю, – ответил неопределенно Хмель.

– Сегодня долго тут сидел?

– Не помню.

– Значит, долго. Так чего вы с ним не поделили?

– С кем?

– С тем, который в тебя стрелял.

– Я его вообще не знаю.

– Может, он не на тебя охотился? – высказал предположение собеседник Хмеля.

Но взгляд у него при этом был такой, что Хмель заподозрил: любой его ответ будет воспринят как ложь. Не верили они Хмелю.

– За мной охотился, – сказал Хмель.

– Да-а-а?! – не сумел сдержать изумления милиционер.

– Час назад он убил мою знакомую. Просто на ней была моя куртка. А мне она свою шапочку дала. Он перепутал в темноте. Но убить хотел меня.

– Адрес! – сказал милиционер.

Хмель продиктовал адрес. Его собеседник требовательно глянул на одного из своих сослуживцев. Тот вышел из комнаты.

– Ты знаешь, за что тебя хотят убить? – спросил милиционер у Хмеля.

Он уже не смотрел на Хмеля, как на насекомое. Его ленивая брезгливость куда-то подевалась.

– Нет, не знаю, – ответил Хмель.

– Но причина какая-то должна быть, если он за несколько часов дважды пытался с тобой расправиться.

Хмель не успел ничего сказать, потому что вернулся тот милиционер, который отлучался. В руке он держал мобильник.

– Ксения Потапова, – доложил милиционер. – Огнестрел. Бригада там работает.

Главный посмотрел на Хмеля.

– Меня не дважды хотели убить, – сказал Хмель. – Меня много раз хотели убить. Я думал, что я спасся. А они в Москву за мной приехали.

Хмель рассказал милиционерам, как он остался без работы и как поехал к слоноподобному Жоре, у которого, по слухам, работа была. Рассказал, что Жоре пришлось по душе сиротство Хмеля и что ему самому сначала было невдомек, отчего это так хорошо быть сиротой. Рассказал про негра, про которого ему самому сначала рассказали, а потом он уже своими глазами увидел труп этого бедолаги. Про «охотников», у которых должны были быть пулялки с краской, а вместо этого он случайно обнаружил в их вещах всамделишное ружье. И о том, как вскоре тех «охотников» одного за другим стали убивать…

– Кто? – проявил нетерпение один из милиционеров.

И Хмель честно им ответил, что не знает. Он рассказал про упыря, на которого грешил сначала, и про странных людей в камуфляже, которых увидел позже.

– Сколько их там? – заинтересовался милиционер.

И снова Хмель признался, что не знает.

Он рассказал, как бежал с тех страшных болот, как потом добирался до Москвы, и тут подумал, что это его собеседникам уже совсем неинтересно, заторопился, многое пропускал, но снова началось интересное, про Ксюху, и Хмеля попросили не спешить. Он говорил, а его сверлили взглядами. И вопросы задавали такие, что каждый раз Хмелю приходилось думать, прежде чем ответить.