Валерий Гриньков - Баксы для Магистра

– Ты это серьезно?

– Вполне.

– Попросили?

– Нет. По собственной инициативе, – ответил я и отхлебнул бодряще горьковатого пива. – Ну вот поймают они меня сегодня после пива этого, я еще для них спляшу. Мне не трудно.

Тут появился Миша Каратаев. Завидев нас, он резко сбросил скорость, будто ноги его вдруг перестали слушаться, подошел как-то бочком и так же бочком сел на стул, словно мы с ним не были знакомы и не договаривались встретиться заранее, а просто он случайно подошел, чтобы попросить у нас недостающие два рубля на пиво.

– Здравствуйте, – сказал Миша, во все глаза глядя на Мартынова.

– Здравствуйте, – ответил Мартынов.

Я представил их друг другу.

– Мне Женя рассказывал о вас, – сказал Мартынов Каратаеву. – Про ваше журналистское расследование.

Миша испуганно кивнул. Да что же такое с ним сегодня происходит?

– И про то, что вам удалось выйти на Сабадаева, – продолжал Мартынов.

И снова Миша кивнул. Неужто он убивается из-за того, что к его журналистским изысканиям решила присоседиться прокуратура?

– Я попросил вас о встрече, – совсем не кровожадно сказал Мартынов, – чтобы прояснить для себя подробности.

Да уж, попросил. Это я его попросил. А сначала у Мартынова было настроение вызвать Мишу Каратаева повесткой и в стенах прокуратуры устроить допрос по всей форме, под протокол.

– Как вы вышли на Сабадаева? – спросил Мартынов.

– Да я не то чтобы вышел, – замямлил Миша. – Так, фамилию только услышал.

– От кого? – мягко осведомился Мартынов, но цену этой его мягкости я уже знал, не первый год общаюсь с ним как-никак.

– От человека одного, – неуверенно ответил Миша.

– Кто он, этот человек? Как его зовут?

– Зовут Сергей Михайлович, – сделав над собой усилие, сдал Миша своего агента. – Он в пирамиде этой… Где щебенку сортируют… Вам Женя рассказывал, наверное.

– Рассказывал.

– Вот! – судорожно вздохнул Миша.

– То есть лично вы Сабадаева не видели, – уточнил Мартынов.

– Нет!

– А тот ваш человек? Сергей Михайлович.

– Нет.

– А откуда же он про Сабадаева знает?

– Слышал.

– Где?

– В офисе пирамиды.

– От кого?

– От кого-то из работников. В разговоре фамилия Сабадаева прозвучала, он услышал и запомнил.

– А что о Сабадаеве было сказано?

– Что-то там такое по работе было… В пирамиде… Упущение какое-то… И один работник сказал другому, что сообщит Сабадаеву. Это прозвучало как угроза. Вроде как Сабадаев там начальник. Ну вот, Сергей Михайлович это запомнил и мне передал.

– Почему вам?

– Я попросил его помочь. Информацию кое-какую собрать.

– О пирамиде?

– Да.

– И что ценного этот Сергей Михайлович еще для вас раздобыл?

– Больше ничего.

– А как бы мне с этим Сергеем Михайловичем встретиться? – вопросительно посмотрел на Каратаева Мартынов.

И я увидел, как Миша под мартыновским взглядом сжался. Уменьшился в размерах и, наверное, совсем бы со стула сполз на пол, если бы был не взрослым человеком, а мальчишкой.

Мартынов ждал. Миша молчал. Пауза была неприлично долгой.

– Вы не слышали моего вопроса? – проявил настойчивость Мартынов.

– А? – неискренне обозначил внимание к собеседнику Миша, но и сам он, наверное, обнаружил, как глупо выглядит и все его ужимки совершенно ни к чему, и сжался еще больше.

– Я могу увидеть того человека, о котором вы мне рассказали? – повторил Мартынов.

– Нет! – нервно ответил Миша.

– Почему? – изумился Мартынов.

– Его убили, – сказал Миша.

И едва он это сказал, я ему сразу поверил. Потому что что-то такое экстраординарное только и могло всегда в себе уверенного и даже нагловатого Мишу превратить в нервного и испуганного типа, каким я сегодня вечером его увидел. То-то он мне таким странным сразу показался.

Природа Мишиных страхов прояснилась очень быстро. Он юлил и норовил отвечать на вопросы неопределенно-обтекаемо, но для Мартынова разговорить перепуганного собеседника было задачкой элементарной, на уровне первого курса юридического факультета. И истинная картина открылась скоро. Информацию про Сабадаева Мише действительно принес этот несчастный Сергей Михайлович. Но конкретики никакой не было, и Миша для того, чтобы выйти на этого таинственного Сабадаева, разработал хитроумный, как ему лично представлялось, план. А тут еще из разговора со мной он уяснил, что Сабадаев – фигура действительно серьезная, засветившаяся уже давно в другой совсем пирамиде, и с этим человеком были связаны какие-то ужасные истории смертей нескольких человек, а может быть, и десятков человек, и впавший в охотничий раж Миша, горя желанием любой ценой добраться до Сабадаева, подговорил Сергея Михайловича во время очередного посещения офиса пирамиды попросить устроить ему, Сергею Михайловичу, встречу лично с господином Сабадаевым для того, чтобы передать Сабадаеву очень важную и жутко секретную информацию, которая только Сабадаеву лично и может быть доверена. Расчет Миши строился на том, что Сабадаев не сможет не отреагировать. Когда в пирамиду приходит ее рядовой участник, который по определению не должен знать ничего ни о структуре пирамиды, ни о том, кто в этой пирамиде всеми делами заправляет, и вдруг этот рядовой участник проявляет такую осведомленность и даже называет конкретную фамилию – на него не могут не обратить внимания. Как-то должны отреагировать. Что-то предпринять. И они там, в пирамиде, действительно отреагировали. Они просто убили Сергея Михайловича. Так по крайней мере следовало из Мишиных слов.