Дмитрий Харитонов - Репортаж не для печати

египтян! – лицо Кейса озарилось каким-то особым вдохновенным светом. Он продолжал. – Ньютон!

В школе бездарные учителя заставляли вас долбить законы Ньютона, который заложил основы физики, сделал открытия в механике, оптике, астрономии и математике. Сформулировал основной закон о гравитации, изменивший представление человечества о космосе. Но, напрягите свою память, молодой человек! Говорили ли вам учителя, что Ньютон был последним магом, последним из вавилонян, последним великим умом, смотревшим на землю глазами тех, кто строил наше интеллектуальное

наследство более двенадцати тысяч лет назад?!

«К сожалению, – подумал я, – в школе такие подробности не сообщают».

– Солидную часть своей взрослой жизни Ньютон провел за изучением алхимической литературы, – проворчал Кейс, недовольный, что ему приходится сообщать такие, казалось бы, очевидные истины. – Труды по алхимии составляли пятую часть его библиотеки. Он планировал сделать поэтажную реконструкцию плана храма Соломона.

– С какой целью? – удивился я.

Артур загадочно улыбнулся.

– Ньютон был убежден, что здание, в котором находился Ковчег – это своего рода криптограмма Вселенной. И если бы он только мог расшифровать ее, то узнал бы мысли Бога! И знаете, Маклин, что интересно? Уже на закате своей жизни Ньютон признавался, что, делая свои открытия, он был движим не только своим гением, но еще и секретами предков. Однажды Ньютон высказался вполне определенно: закон гравитации не являлся новым – он был известен еще в древние времена. Ученый обнаружил это, расшифровывая эзотерическую литературу минувших веков. Моисея он рассматривал как

мастера алхимии, мага и тонкого знатока тайн Вселенной, которому был известен принцип строения тел из

атомов. Любимым выражением Ньютона был пассаж в Библии: существует тайное знание, доступное только Богу! А современник великого ученого – Эттерберн – уверял, что гораздо больше утраченных работ, чем сохранившихся, и, может быть, все новые открытия не стоят того, что утрачено! – Выпалив остаток предложения, Кейс в изнеможении, как подкошенный, повалился на гостиный диван.

Обвинительная речь в адрес нерадивых учителей «молодого человека», сидевшего напротив него, заняла у Артура слишком много сил. Похоже, он не сомневался, что и во всех других областях знаний у меня заметные пробелы.

Я не стал разубеждать его в обратном и поспешил воспользоваться паузой, чтобы поменять уже вторую за этот день аудиокассету в диктофоне.

Она была последней, и я чертыхнулся про себя, представив, что на самом интересном месте у меня остановится диктофон. Что я скажу? «Одну секундочку, дорогой Артур, вы настолько превзошли мои ожидания, что я не рассчитал количество кассет. Я сбегаю за угол в соседний супермаркет докупить парочку…»

Мысль о том, чтобы попытаться записывать то, о чем рассказывал старик, я быстро отогнал. Невозможно успеть за курьерским поездом. Кейс мог смело заявляться на основную дистанцию нью-йоркского марафона и уверенно рассчитывать на место не ниже третьего.

Вопреки всей рискованности и опасности моей профессии, я не очень люблю казино, ипподромы и прочие азартные заведения. Но сейчас я с удовольствием поставил бы на тотализаторе тысячу долларов против одного, что в душе у Кейса горит неукротимый огонь, который, воспламеняясь способен уничтожить любые препятствия.

2

Артур взглянул на меня, ожидая вопросов, и я поспешил воспользоваться возникшей паузой, чтобы уточнить:

– Тайные знания, о которых вы говорите, должны были тщательно оберегаться от посторонних, не правда ли?

– В Египте, например, образование было уделом узкого круга элиты, – триумфально объявил Кейс, продолжавший излагать свою точку зрения бесстрастным голосом искушенного аналитика. – Жрецы руководили строительством пирамид, тщательно скрывая способ сооружения гробниц, дабы исключить малейшую утечку знаний. Техника постройки совершенно непонятна для нас. Каменные блоки пирамид до двенадцати тонн весом каждый пригнаны друг к другу с идеальной полумилиметровой точностью. Каким образом перевозили блоки? Каких трудов стоило вытесать саркофаг фараона из глыбы, весящей свыше ста тонн, причем, из кварцита, по твердости равного стали!

– Наверное, это очень трудно, – вежливо вставил я.

Артур с присвистом втянул в себя воздух.

– Я бы уточнил: невозможно. А опять же доставка и спуск такого саркофага на место погребения в яму глубиной более двадцати метров? Я уверен, что именно соображения секретности, заставлявшей исключить малейшую утечку «ноу-хау» приводили к сокрытию методов и способов строительства. После его окончания все механизмы и орудия уничтожались. Шахты и туннели засыпались, подъемные диски и механизмы сбрасывались на дно и закапывались в таких шахтах. До сих пор