Владимир Гриньков - Санитар

– У меня есть материалы кое-какие, связанные с одним человеком, вы знаете его.

– О ком идет речь?

– О Ектенбаеве.

В разговоре возникла пауза. Паша выждал немного, но знал, что должен дальше вытягивать нить разговора, нельзя дать оборваться этой нити.

– И я хотел бы встретиться с вами, чтобы вы помогли мне выйти на Ектенбаева.

– Я не знаю, где он, – сказал быстро Иванов.

Паша понял, что поторопился. Иванов испугался чего-то.

– Жаль, – пробормотал Паша, но в следующий момент стало понятно, что ничего страшного не случилось, потому что Иванов спросил, придав голосу оттенок равнодушия:

– А что это за материалы?

За напускным равнодушием прочитывался интерес.

– Очень интересные бумаги, – сказал Паша, помявшись немного для вида.

И опять пауза возникла. Оба выжидали. Иванов не выдержал первым:

– Я мог бы поискать Ектенбаева.

Это уже хорошо.

– Правда, я не знаю, где он сейчас.

Естественно. Ты был просто обязан эту фразу произнести. Для собственного же спокойствия.

– Но прежде неплохо было бы с документами этими ознакомиться.

Еще как неплохо было бы.

– Документы я только Ектенбаеву могу показать, – сказал Паша. – Слишком они серьезные.

– Нет, – произнес Иванов. – Так ничего не выйдет. Я должен увидеть все своими глазами.

Ектенбаев, похоже, в глубокое подполье ушел.

– Хорошо, – сказал Паша. – Я дам вам один документ, но только один. Вы мне его вернете потом.

– Хорошо! – поспешно согласился Иванов. – Когда мы с вами встретимся? Вы можете ко мне в редакцию подъехать?

– Да вы что?! – ужаснулся Паша почти искренне.

– А как же тогда?

– У вас есть машина?

– Есть.

– Встретимся с вами завтра на шоссе, которое идет на Гороховку. На пятнадцатом километре, возле километрового столба.

– А может, все-таки в городе?

– Нет, – сказал Паша. – Ни в коем случае.

– Хорошо, на шоссе. Во сколько?

– Ждите меня в промежутке между десятью и десятью тридцатью утра. Непременно будьте один.

Паша подумал и повторил:

– Непременно один!

– Хорошо.

– Как вы выглядите?

– Невысокого роста, белая футболка, солнцезащитные очки.

– Я понял. И еще у меня просьба. Не сидите в машине, а стойте рядом с ней – это мне знак будет.

– Знак о чем?

– О том, что все нормально.

Иванов промолчал.

– Вы меня поняли? – спросил Паша.

– Понял, да.

– И – никого рядом.

– Это я тоже понял.

– До завтра, – сказал Паша и повесил трубку на рычаг, не дожидаясь ответа.

Проснулся он рано, но собирался долго и основательно. Побрился и позавтракал, у окна постоял в задумчивости. Положил в сумку нож. Сначала нож завернул в тряпку, но потом решил, что неправильно делает: нож ему понадобится для дела почти сразу же, и некогда будет тряпку разворачивать. Нож из тряпки извлек, положил в сумку просто так, но и тряпку не убрал, тоже в сумке оставил – пригодится, ему ведь надо будет чем-то кровь вытирать.

Часы показывали без десяти девять. У него в запасе был час и десять минут. Вышел неспешно из дома. Петр Семенович увидел его из окна, выглянул, крикнул:

– Ты чего не бегал сегодня, Паша?

– Проспал.

– Суббота, – согласился Семенович. – Рабочий человек имеет право.

По дороге к троллейбусной остановке Паша зашел в галантерейный магазин, купил хороший кожаный ремень. Он знал уже, какой ремень покупать. Такой, как у Охлопкова покойного.

– Там отверстия не очень удачно сделаны, – сказала девушка-продавщица, заворачивая ремень в бумагу. – Он для полных людей. Так что придется вам шилом поработать.

– Не придется, – буркнул Паша. – Я не для себя беру. Подарок.

– А тот, кому вы дарите, – он полный?

– Полный, – сказал Паша. – Он большой и толстый.

– Тогда подойдет.

– Я и не сомневался.

В центре Паша пересел с одного троллейбуса на другой и через полчаса оказался на окраине. Прошел два квартала, миновал пост ГАИ и метров через двести остановился. Это было то самое шоссе на Гороховку, и теперь ему надо было поймать попутную машину.

Часы показывали без пяти десять. Еще десять минут он потерял, прежде чем какой-то парень на синем "жигуленке" притормозил рядом с ним.

– Подбросишь? – сказал Павел. – Мне здесь недалеко.

– Садись.

Паша сел на заднее сиденье, сумку положил на колени.

– На природу? – спросил парень.

– Да. Приятель меня должен на трассе ждать.

Промелькнул столб десятого километра. Паша сжимал и разжимал осторожно пальцы рук, словно они затекли у него.