Владимир Гриньков - Помеченный смертью

– В гостинице? – растерялся Морозов.

– В гостинице. В «России».

В машине ехали вдвоем – Виталий Борисович за рулем, Морозов – на заднем сиденье.

– Вам знакома фамилия Даруев?

– Нет.

– Нет? – вполне искренне удивился Виталий Борисович и даже обернулся. – Подумайте хорошенько.

– Такого человека я не знаю. И даже фамилию слышу в первый раз.

– А ведь вы с ним работали бок о бок.

– Где?

– Когда Рябовым занимались.

– Такой фамилии я не слышал.

– А какие фамилии вы слышали?

Морозов задумался, вспоминая.

– Ни одну не могу назвать.

– Почему? Не помните, что ли?

– Нет. Просто не слышал никогда. По имени все друг к другу обращались.

– Но фамилию Рябова вы откуда-то знаете.

– Я им все-таки занимался.

– Да, пожалуй, – согласился Виталий Борисович.

Машина вырвалась из города. Серая лента шоссе убегала вперед и упиралась в горизонт.

– Я вам покажу одного человека, – сказал Виталий Борисович. – А вы мне скажете – видели ли его раньше и при каких обстоятельствах. И вообще – послушаете, что он там будет говорить, а после мне прокомментируете.

– Мои комментарии вам не очень-то и нужны, кажется.

– Почему же?

– В случае с Анной…

– Не будьте столь злопамятны, – засмеялся Виталий Борисович.

– Там вы тоже говорили, что надо послушать…

– Говорил, – легко согласился Виталий Борисович. – И вы нам очень помогли.

– Чем же?

– Тем, что дали понять: он – это не он. Рябов то бишь. Вы Рябовым занимались. А тот человек, о котором нам только что эта женщина рассказывала, – он совсем другой. Тут вы правы. Это и требовалось узнать.

На обочине, прямо перед километровым столбом, стоял «уазик». Виталий Борисович остановил машину, из «уазика» выглянул человек, и Морозов узнал его, это был Хатыгов. Хатыгов махнул рукой – езжайте за мной! – и тронул «уазик» с места.

– Этого человека вы мне хотели показать? – поинтересовался Морозов мрачным голосом.

– Нет, – рассмеялся Виталий Борисович. – С этим у меня вопросов нет. По нему картина ясная.

Проехали совсем немного и свернули направо. Неширокая дорога петляла между полей. Проехали какое-то село, обогнули пруд, потом еще один, с асфальта съехали на грунтовку, начался негустой и светлый лиственный лес. Деревья вдруг расступились, и Морозов увидел кирпичное строение, похожее на сарай под деревянной, местами уже провалившейся, крышей. У сарая стоял фургон, из-за которого, едва появились машины, выглянул какой-то парень. Он был коротко острижен и цепок взглядом, и Морозов узнал в нем одного из попутчиков своего недавнего путешествия на остров. Еще здесь был бородинский «Мерседес», и когда Морозов эту машину увидел, у него немного отлегло от сердца.

Хатыгов выпрыгнул из «уазика», пошел к сараю. Виталий Борисович обернулся к своему спутнику и предложил:

– Идем.

Голос его звучал так буднично, что поначалу ввел Морозова в заблуждение, и только у самой двери, ведущей в сарай, доктор понял, что происходит нечто из ряда вон выходящее, потому что Виталий Борисович легонько придержал его за локоть и сказал в спину:

– О том, что увидите здесь, – никому.

Морозов резко обернулся. Виталий Борисович смотрел на него холодным и жестоким взглядом.

– Я вас понял, – сказал Морозов, смешавшись.

Вошли в сарай. Прямо перед ними была стена. Слева – дверь, справа – пролом. Осколки кирпичей лежали россыпью.

– Сюда, – шепнул Виталий Борисович и подтолкнул доктора к пролому.

Там, за стеной, Морозов увидел просторное помещение. Свет проникал из проломов в крыше. В центре на каком-то подобии табурета сидел человек – тщедушный, лысоватый и очень, как показалось Морозову, испуганный. У него лицо было неживое, абсолютно белое. Рядом с ним переминались с ноги на ногу хатыговские парни – все в бронежилетах и с автоматами, и вид поэтому имели грозный. В отличие от самого Хатыгова, который в свой неказистой рубашке совершенно не производил впечатления.

– Вот этот, который сидит, – ткнул пальцем Виталий Борисович. – Вы его знаете?

– Нет.

– Присмотритесь. Вы должны были его видеть.

– Нет, – повторил Морозов.

Виталий Борисович посмотрел на него внимательно.

– Ладно, – сказал, подумав. – Пусть так. Вы присаживайтесь.

– Куда? – поинтересовался Морозов и обвел рукой окружающее пространство. – На вот эти битые кирпичи?

– А почему бы и нет?

Виталий Борисович сложил кирпичи один над другой и сел на них. Морозов последовал его примеру.