Кирилл Казанцев - Стреляй вверх – не промахнешься

– Что-то мне тут… – помотал головой Василий. – Этот дед… Похоже, видел я его где-то. Или слышал…

Почему-то вдруг пришел на память тот вечер, когда он и Максим, преследуя бежавшего Бобошерова, возвращались из красногорского аэропорта. Пожилой мужчина, прячущий свое лицо под капюшоном старомодного, можно сказать, раритетного дождевика. Случайный попутчик… «А действительно ли случайный?» – вдруг подумал Скопцов.

– Интересно девки пляшут… – Артем быстро огляделся по сторонам. Такой вот визит знакомого незнакомца для него, человека, объявленного в международный розыск, был чреват самыми неприятными последствиями.

Но ничего не нарушало кладбищенский покой…

– Максим Николаевич… – начал было пожилой, как только они отошли метров на пятнадцать от компании. Однако Оболенский его перебил:

– Для начала давайте познакомимся. А то как-то нехорошо получается – вы меня знаете, а я вас нет…

– Нет ничего проще! – улыбнулся пожилой. – Позвольте представиться: Виктор Ильич Соловьев.

– Очень приятно… – неуверенно пробормотал Максим. Ни имя, ни фамилия пожилого ему ни о чем не говорили. Он был уверен, что слышал их впервые в жизни.

– Я, знаете ли, по всей стране за вами гоняюсь, Максим Николаевич, – пожаловался пожилой, доставая из кармана большой носовой платок и утирая лоб. Вроде бы он пешком за Оболенским бегал и устал смертельно. – Очень уж вы мобильный товарищ.

– Вот, догнали. И о чем же вы хотели со мной поговорить? – Оболенский старался сохранить инициативу в беседе за собой.

– Максим Николаевич, как вы относитесь к тому, чтобы вернуться на службу?

Вопрос был более чем неожиданным. Тем более что Максим совершенно точно знал – к руководству областного УВД этот вот человек не имеет ни малейшего отношения.

– Вы имеете в виду полицию? – уточнил Оболенский, преодолев первую растерянность.

– Максим Николаевич!.. – всплеснул руками Виктор Ильич. – Ну не говорите такой ерунды. Вы ведь по складу характера не полицейский. И тем более не полицай… Вы ведь военный. Разведчик…

– Диверсант… – на автопилоте поправил собеседника Максим. И тут же до него дошел смысл того, что он только что услышал. – В армию?!

– Не совсем… – ответил Соловьев.

Подобная манера вести разговор взбесила, вывела из себя обычно сдержанного Максима.

– Послушайте, да кто вы вообще такой? – чуть повысил он голос.

– Вот посмотрите. – Виктор Ильич извлек из кармана роскошное – без малейших преувеличений – удостоверение.

Оболенский развернул книжечку. Действительно, солидно. Даже, наверное, чересчур. В ксиве – хотя язык не повернется сравнить этот документ, обладающий несколькими степенями защиты и голографическим гербом России на обложке, с простеньким удостоверением бедного полицейского – значилось, что Виктор Ильич Соловьев является председателем комитета Совета безопасности Российской Федерации.

– Это что же за комитет такой? – возвращая удостоверение, спросил обескураженный Максим.

– Комитет по разведке, – будничным тоном сообщил Соловьев, убирая удостоверение в карман.

– А разве такой существует? – зачем-то уточнил Максим. И добавил, как бы извиняясь за высказанное недоверие: – Никогда не слышал о таком…

– Ничего удивительного, – усмехнулся Соловьев. – Он создан совсем недавно. В этом году. И сейчас как раз идет укомплектование штатного расписания. Кстати, в связи с этим я и решил с вами встретиться…

– То есть… – Максим не закончил фразы. Но только Виктор Ильич отлично его понял:

– Да. Вам предлагается вернуться на государственную службу и работать в этом комитете.

– Простите, в качестве кого?

– Ну, я думаю, должность референта вам вполне по плечу, – высказался Соловьев.

– Я не понимаю, – честно признался Максим. – Меня вышвырнули из армии. Я ушел из полиции. И сейчас вы предлагаете мне… Ну какой, к свиньям, из меня референт?!

– Я думаю, очень неплохой. – Соловьев поражал своей невозмутимостью. – Максим Николаевич, вы поймите, я ведь обратился к вам не просто так. Я изучил ваше личное дело. Я беседовал с вашими преподавателями из училища… Вы – оружие, причем штучного изготовления. Как принято говорить, ручная работа. В вас было вложено слишком много, чтобы все это взять и вот так просто выбросить. Вы нужны Родине…

– Странно! – не удержался Оболенский. – Когда меня выбрасывали из армии, о Родине и о том, что я ей нужен, почему-то никто не вспоминал…