Эльмира Нетесова - Закон - тайга

Г лава 9

Ольга доила корову, когда милиционеры вывели Гришку из дома. Сережка тут же вскочил в сарай и заблажил во весь голос:

— Мамка, мусора папку замели!

Ольга подойник из колен выпустила. Молоко вылилось на ноги.

— За что? — спросила пересохшим голосом.

— Забыли вякнуть. А папка не допер!

Лесоводиха вскочила, забыв о корове. Откинула ногой табуретку и мигом кинулась к дежурке. Кто-то попытался преградить ей дорогу, она откинула плечом и ворвалась. Четыре парня били Гориллу ногами. По печени, по почкам, в пах, со всей силы, озверело.

Лицо Гориллы почернело. Губы то ли разбиты, то пи искусаны в кровь. Порванная рубаха съехала с плеча. На нем кровь запеклась — содрана кожа, видно, ремнем досталось, пряжкой.

— Расколешься, падла!

— Все равно прикончим! Будешь знать, как наших гробить!

— Метель его гада, бандита! За нашего! Так его!

Врезались кирзовые сапоги в тело, ломали ребра.

— Оставьте! Отпустите! Не троньте! — вырывала Ольга Гришку из рук милиционеров. Но те будто оглохли и ослепли от злобы.

Один из них схватил Ольгу за шиворот, толкнул в дверь так, что баба головой дверь открыла и вывалилась наружу с диким воплем:

— Люди! Помогите! Убивают!

Этот крик услышал Плюгавый, верткий сявка, и тут же пулей влетел в барак фартовых. А через минуту разъяренные законники уже мчались к дежурке, схватив ножи, вырвав колья из заборов.

В дежурную они вломились, когда Горилла хрипел. Из уголков рта у него шла кровавая пена.

Милиционеров и это не остановило. Они били его, лежачего, ногами. В голову, по плечам, под дых…

Законники налетели сразу. Чья-то дубинка уложила ударом по голове самого прыткого милиционера. Второго кулаком вмяли в угол. Ударив его об стену, тут же вышибли зубы и меткими короткими ударами отбили печень, почки, разбили пах. Окровавленного, вышвырнули наружу под грязную брань.

Третьего вбили лицом в окно и, содрав с него одежду, драли ремнями, пока кожа не стала отрываться лохмотьями.

Последнего решили судить разборкой. Выслушали и, порвав ему рот от уха до уха, вставили нож, били кодлой. Каждый законник приложил к нему руки, ноги, голову. Когда милиционер пытался встать, его тут же брали «на сапоги».

Окровавленного Гориллу унесли в барак. Отдали на присмотр и уход сявок, которые, зная все средства, тут же отмыли от крови и грязи Гориллу, смазали ушибы и раны только им известными средствами. Проверив все переломы, перетянули их, вправили плечевой вывих, отпаивали Гориллу чифиром, который быстро усыпил Гришку.

А в это время из тайги вернулись в дежурную часть десяток милиционеров, оставивших около Дегтярева несколько своих ребят.

Увидев возле дежурной части толпу разъяренных законников, смекнули, что произошло, и взялись за оружие. Решили пригрозить, прогнать условников от дежурной части. Но поздно спохватились. Законники вошли в раж.

Злоба за злобу. Месть за месть.

— Мужики! Опомнитесь! — крикнул из-за спин пекарь, проходивший мимо.

Один из милиционеров попытался урезонить:

— Кончай, ребята! Кравцов едет! Он разберется. Чего вы лезете?

Его поддержали трое и отошли от своих успокоить законников. Но те уже нанюхались крови. Глаза навыкате, кулаки зудят. С языка ругань летела такая, что у селян уши горели. Всякое за жизнь слышать приходилось. Но такое — никогда…

Сошлись вплотную. Ненависть, копившаяся годами, злоба за каждый день, прожитый в Трудовом подневольно, рвались наружу.

Угрозы, оскорбления, вперемешку с матом, унизительные обещания, гнусные жесты — все смешалось в один ком, и развязка, самая плачевная, была бы неминуемой, если бы не сявка, следивший за дорогой. Скрипучим, пересохшим от напряжения голосом он крикнул:

— Кенты! Срывайся! Амба! Колымский дьявол хиляет!

Законников это известие охладило. Сбились в кучу. Уходить не собирались.

— Пусть не подымают хвосты мусора! Да не лажают нас перед дьяволом. Нам неча ссать. И за Гориллу еще вгоним легашам калганы в жопы вместо свистков! — грозили законники.

— Ничего! Не отделаетесь! Все, засранцы, под вышку пойдете, — потирали руки милиционеры, завидев запыленную машину прокуратуры, мчавшуюся в село.

— Еще и воняет, блядва! — слышались отголоски недавнего накала от фартовых. Но пускать в ход кулаки теперь не было смысла. Это понимали все.

Машина, резко затормозив, остановилась у дежурной части.

Игорь Павлович тут же подошел к собравшейся толпе.

— В чем дело? — спросил строго и добавил: — Почему милиция занимается не своим делом?