Эльмира Нетесова - Клевые

— Я не боюсь этого! Зато знаю, что за своих сопляков мне краснеть не придется ни сегодня, ни завтра. А когда вырастут, ума набе-.рутся, сами не оступятся. Потом мне спасибо скажут, что в руках держал, не давал слабину, не потакал глупостям, не допустил к ошибке. Отец, он в жизни эталоном должен быть. И я со своими не цацкаюсь…

— Да будет тебе, Иван! Ты об эталонах других темни! Иль я не знаю о Нинке? — не выдержал Егор.

Вагин ерзнул, отодвинулся, но не смутился.

— А что она? Случайный эпизод! Ни по карману не ударила, в сердце не застряла, сама набилась! Что ж я — не мужик? Ты их помнишь?

Егор отрицательно замотал головой.

— В этом все мы одинаковы. Лишь бы силой не брать, не принуждать. А коль сама на шею вешается, терять нечего.

Егор оглянулся на дом Тарасовны. Заметил, как толстуха, прильнув к забору ухом, ловит каждое слов.

— Эй, Тарасовна! Простынешь! — сказал громко.

Баба, поняв, что ее заметили, отпрянула испуганно. Участковый насторожился. Сев вполоборота, проследил, куда шмыгнула баба. Заговорил с Егором, понизив голос, не спуская глаз с соседнего дома. А потом, словно заметив что-то, сорвался с лавки, в секунду перескочив забор, оказался во дворе Тарасовны.

— Вот ты где, сукин сын! — выволок за шиворот из кустов младшего сына соседки.

У того из-за пазухи вывалился блок сигарет.

— Отпусти сына! Не трожь! — подскочила Тарасовна и заорала: — Я ему дала деньги, чтоб курево взял!

— Зачем оно тебе? Мало, что бухаешь, теперь и курить стала на старости лет?! — смеялся участковый.

— Какое тебе дело! Перепродаю! Никто не запретит! Жить как- то надо! Пенсию уже два месяца не получаю! Пацанов кормить нечем! Вот и выкручиваюсь! Не ворую! Ты других лови! Кто блядством живет! — указала пальцем на дом Егора, на хозяина.

— Где купил сигареты? — тряхнул Вагин пацана. Тот уставился на мать.

— За углом! В магазине! Я посылала! — осмелела Тарасовна.

— Давайте спросим продавцов! Нынче немного покупателей, кто блоками курево берет! Запоминают клиентов! А ну пошли! — потянул мальчишку за собой.

Тарасовна повисла на руке участкового.

— Отпусти мальчонку! Я пойду!

— С чего бы? Не ты покупала! Он! Его должны узнать! — не отпустил Петьку Вагин.

— Мы там всегда покупаем!

— А почему с покупкой крадучись в свой двор вошел? Зачем прятался в кустах?

— От тебя! Увидел — испугался! Тебя не то люди, собаки обходят! А пацаны и тем более! Своих замордовал, чужих не пожалеешь! Вон! Соседнего мальца отмудохали всей милицией! И с рук сошло! Все потому, что хари в говне. Вот они и смолчали! Я б такое не спустила даром! — орала Тарасовна.

— Чего ж смолчала, что сыновья сыскались? Мы их по всей Москве ищем! А они зарабатывать тебе помогают! Почему не поставила в известность? — выволок Вагин Петьку со двора.

— Да что ж я? Ненормальная? Кто ж про своих в милицию заявляет? — вцепилась баба в сына.

Но участковый прикрикнул:

— Не висни! Не то сейчас в камере закрою, покуда не вспомнишь, сколько дней закрыт на ремонт магазин за углом? Ведь не только ты сигареты покупаешь. А ну! Шустри вперед своими ногами! Иначе помогу! — подтолкнул бабу грубо.

Егору стало не по себе. А что, если с сыновьями Тарасовны промышляет и Антон? Участковый не остановится на угрозах. Зря не говорит! Найдет к чему прикопаться, забеспокоился человек и вернулся в дом.

Тоня и Серафима готовили ужин на кухне, потому не обратили внимание на появление Егора, на его испорченное настроение.

Он сам рассказал им о разговоре с Вагиным, обо всем увиденном и услышанном во дворе.

Женщины слушали, посмеиваясь.

— Попалась, шкура! А кто, кроме нее, строчил на нас заявления в милицию? Только эта! Несчастной прикинулась! Выродки пропали! — съязвила сестра.

— Лишь бы Антон среди них не попал! Тогда не только Тарасовне достанется! — заметил Егор.

— За столько дней он давно бы объявился дома. Лидка не смолчит! А то сама с ума сходит. Каждый день ждет, может объявится? А его все нет!

— Надо у лягавого узнать. Может, Петька знает, куда Антон пропал? — подошла Тонька к телефону и сама позвонила Вагину.

Участковый тут же поднял трубку и на вопрос Антонины ответил:

— Вашего проходимца пока не нашли. Он по мелочам, видно, не промышляет. Уж если попадется, так сразу на банке. Дай Бог, чтобы не в Москве! Пока только соседских бандюг поймал! Они не знают ничего об Антоне. Не видели его. И не говорили с ним.

— Может, скрывают? Не сознаются? Может, он с ними завяз? — выдала сестра свое беспокойство.