Эльмира Нетесова - Дикая стая

— Круто, — грустно согласился Гоша. — Что ж это за фартовые возникли, которые закон нарушили? Почему местных фраеров трясли? Иль нет тут банков, магазинов? Зачем на пыль позарились?

Бондарев хохотал, согнувшись пополам:

— Гоша! Ну, уморил, сукин сын! У нас в поселковых магазинах нет золота и мехов. Ты зайди в любой. На весь поселок три магазина, товар — глянуть не на что. Здесь живут либо временщики, кто каждую копейку копит для материка, либо те, кому уехать некуда, нигде не нужны, короче, алкаши. Как понимаешь, ни те, ни другие не делают дорогих покупок. И берут в магазинах только необходимое и жратву. Деньги держат на вкладах.

— А кого трясли фартовые? — изумился Гоша.

— К двоим охотникам влезли, оружие поперли. У Николая Притыкина забрали восемь соболей. Они еще невыделанными оказались. Ну, еще лису. С десяток горностаев. У Хабаровой с десяток норок, несколько песцов и пару куниц. Те в это время были на охоте. Баба Николая, понятное дело, не хватилась. У детей внуков досматривала. А у Хабаровой и вовсе никого в доме не было. Все внуки — в науке. Фартовые воспользовались. Влезли к главврачу. Там не поживились особо, денег не нашли. Да и откуда у нынешних докторов «бабки»? Если хлеб купит, чай без сахара пьет. Вот и сперли у него единственное кольцо, которое после смерти жены не носил. Он тоже не хватился за ненадобностью.

— Фу, говноеды, крохоборы, шпана! Какие из них фартовые? Нет бы банк тряхнули! — возмутился Георгий.

— Во! На нем и засыпались! Решили, что с наскоку возьмут, но просчитались. Там два деда и поныне сторожат. Гадом буду, они еще с Суворовым в поход ходили. Короче, нагрянули они, решив сначала оглушить дедов. Ну, и стали подкрадываться к банку, подумав, что деды кипеж не поднимут. Обчистить казну и смыться ночью в Октябрьский. Оттуда судном в Питер.

— Откуда знаешь, если их толпа разнесла? Или в деле с ними был? — прищурился Гоша.

— Милиция лодочника разыскала, которого воры наняли. Он и сказал, что согласился подбросить в Октябрьский, а там с судном помочь, узнать, какое туда пойдет.

— Ну, и как же их «плесень» накрыла? — перебил Гоша.

— Сунулись они к окну. Там темно, стариков не видно и не слышно. Тихо, как в могиле. Ну, решили через чердак, благо, лестница у стены лежала. Влезли, опустились в коридор, и тут на них собаки выскочили, следом старики. Двое сообразили и мигом на лестницу, а третьего достали. Но он, гад, вывернулся, успел по лестнице удрать. А собаки следом! Шум, гам подняли. Тут люди повыскакивали, проснувшись невзначай. Поймали их не сразу, только когда развиднелось. Все мужики из домов выскочили. Тут и охотники вернулись на выходные, в баньке решили попариться. Обнаружив пропажу, хотели утром у соседей спросить, не видали ль, кто к их домам подходил. Короче, попытали фартовых всей толпой, запинали вконец. Потом, слышал, что банковские деды особо расстарались. Да и охотники достали не слабо. Только главврач не тронул. Он даже с постели не встал. Ему кольцо на работу принесли и отдали.

— А за что размазали? — удивился Гоша.

— За то, что воры! Тут, в Усть-Большерецке, хватает судимых. Они отстроили поселки и установили свои законы: за воровство — смерть. И ту бабу за колготки убили б. Спасло то, что у нее трехлетняя дочь была. Вцепилась в мать руками и ногами, не оторвать. А на ребенка у кого рука поднимется? Так вот и спасла мамку детской любовью своей, удержала в жизни. Где-то в другом месте приживутся, но воровать баба уже не станет. До конца будет помнить, как едва не поплатилась жизнью за соблазн, — умолк Игорь.

— Да, на мелком попалась. А ведь все с того родится. Получилось удачно в первый раз, дальше само собой поехало. Остановиться тяжко. Если однажды нажрался пряников, хлеба уже не хочется. Да и жизнь в фарте другая, не такая, как у фраеров. Они дышат как падлы. День ко дню до получки. Которой ни на что не хватает. Фартовые за один миг могут обеспечить себя до конца жизни.

— Она у них короткая, — усмехнулся Игорь и добавил, — такую обеспечить немудро…

— Верно. А знаешь почему? Не умеют вовремя остановиться, потому горят! А если бы знали меру, дольше жили б, — признал Гоша.

— Вот и завяжи вовремя. Здесь иначе нельзя, — подытожил Бондарев.

Нет, не удалось поселенцу отдыхать три дня. За ним уже на следующий день пришел человек из коммунхоза и убедил Корнеева выйти нынче на работу.

Георгий не стал спорить. Привез воду в больницу и детский сад, в пекарню и в магазин, в милицию и на почту, а потом до глубокой ночи обслуживал частников. Возил воду в дома и квартиры, не забыл и себя. Прежний хозяин держал в запасе две порожние бочки. Вот только второй соседке воду не привез. Та не просила, сам не набивался с помощью.