Юлия Латынина - Охота на изюбря

Разговор шел об убийстве украинского обэповца Михаила Опанасенко, и был это, собственно, не разговор, а допрос. Собеседником Черяги был некто Андрей Обылов — человек, с которым Черяга в бытность свою работником Генпрокуратуры встречался мало, но слыхал достаточно. В частности, было хорошо известно, что Обылов придерживается весьма левых взглядов и является одним из постоянных информаторов главы думского комитета по безопасности господина Илюхина.

— Значит, вы впервые встретились с Опанасенко вечером двадцать пятого ноября? — спрашивал Черя-гу Обылов, обнажая редкие желтые зубы.

— Да.

— Темой вашего разговора был лжеэкспорт Ах-тарского металлургического комбината?

— Комбинат не занимается лжеэкспортом, — покачал головой Черяга. — Насколько я понимаю, у Опанасенко были просто вопросы по поводу подлин-ностей подписей на ряде бумаг, был уже вечер, мы предложили ему прийти на следующий день.

— Когда у вас созрело намерение похитить его и убить?

— Мы не убивали Опанасенко и не похищали его.

— Денис Федорович, факты говорят сами за себя. И свидетельствуют они о том, что Опанасенко появился в офисе АМК, что признаете и вы, и множество людей, а спустя два дня был найден мертвым. Документы, бывшие при нем, исчезли. Где он был в течение этих двух дней — не знает никто.

— В течение этих двух дней Михаил Опанасенко находился в нашей гостинице. В его распоряжении были двухкомнатный номер и «БМВ» — «семерка». Факт его пребывания в гостинице могут подтвердить несколько десятков людей.

— Которые все являются работниками вашей же службы безопасности?

— Не только.

— Опанасенко два дня провел в вашей гостинице. Его командировка была сроком на четыре дня. Вы хотите сказать, что он никуда не выходил?

— Почему же? Выходил. Ездил с нашим водителем по магазинам. Авось продавщицы его запомнили. Все-таки украинский говорок, одет небогато, а покупает много.

— И в каких же магазинах они были?

— Насколько мне сказал водитель — в Детском Мире, а потом в ГУМе и на Манежной площади.

— И что там покупалось? Черяга зевнул.

— Меня там не было, — сказал он, — снимите показания с шофера. Пальто вроде покупал для дочери, сапожки, далматин купил длинный…

— И все это — на зарплату оперативника? Черяга пожал плечами.

— Может, на зарплату, может, нет. Может когда наш водитель помог.

— Очень интересное утверждение. Получется, что работник правоохранительных структур добровольно поселился за счет подозреваемых в их гостинице и за их счет ходит по магазинам?

Денис поудобней расположился в кресле, щелкнул зажигалкой, не спрашивая разрешенья Обылова.

— У вас есть другое объяснение тому факту, что он жил у нас?

— У нас есть такое объяснение, что Извольскому мало убить человека — он хотел бы испортить ему репутацию.

— А на себя Извольский тоже покушение устроил? Такую гипотезу, что в опера, легшего под комбинат, и в директора комбината стреляли одни и те же люди, вы не рассматриваете?

Обылов помолчал.

— Насколько я понимаю, — сказал он, — о том, кто стрелял в вашего директора, пишет газета «Московский собеседник»? Черяга поднял брови.

Статья в «Московском собеседнике» еще не была напечатана. Более того — она даже не была написана. Шли только предварительные переговоры с главным редактором о возможности опубликования сенсационных материалов об одном из заместителей министра обороны.

— Вы ясновидец? — спросил Черяга. — Умеете читать газеты на будущей неделе?

Обылов внимательно — очень внимательно — смотрел на Черягу.

— Денис Федорыч, — сказал он, — насколько мне известно, «Московский собеседник» собирается опубликовать заказную статью, построенную на клевете и чудовищной дезинформации. Естественно, газете в этом случае угрожает многомиллионный иск. Что же касается заказчиков статьи, то к ним иск предъявить, к сожалению, трудно. Но я вас заверяю, что отношение силовых органов к вопросу о том, кто является убийцей Опанасенко и кто ответственен за смерть сотрудника отряда «Уран» Сергея Митягина, впрямую зависит от содержания номеров «Московского собеседника».

Черяга оскалил зубы.

— Иными словами, как только статья подписывается в номер, вы подписываете ордер на мой арест?

Обылов смотрел на него пристально, не мигая и не отводя глаз.

— Вы свободны, Денис Федорович, — сказал он. Подумал и со значением прибавил:

— пока свободны.

Когда Денис вернулся в больницу, было уже два часа дня. Какой-то академик, специалист по повреждениям позвоночника, перехватил Черягу в коридоре и долго втолковывал всякие неутешительные вещи.