Эльмира Нетесова - Месть фортуны. Дочь пахана

Долго не спали Шакал с Задрыгой. Тихо переговаривались в темноте:

— С «пудрой» ты поспешила на этот раз. Я хотел с таксистами иначе. Увезти их подальше от пляжа и города. А уж там потрехать по душам, — говорил пахан.

— Не сфаловал бы ты их. Они без башлей с места не сдвинулись бы. Это верняк. Не пальцем деланы фраера. Сорвать хотели при свидетелях. Неподалеку от пляжа. А взяли б бабки, кой понт им с тобой ехать? Зашмаляли б сами — с ветром, без нас. Они доперли, кого везли, — отозвалась Капка.

— Одно хреново, видели они нас. Могут вякнуть ментам, описать всех. Начнут дыбать по югу. А мы — приметны, высказал опасение Шакал.

— Что ж, выходит, потрафить им стоило? Дать бабки? Но тогда фартовые тебя за пахана держать не стали бы. Да и фраера, забрав кропленые, засветили бы всех нас в ментовке. Еще и от лягавых навар получили б.

— Не заложили б, едино их попутали б с купюрами. На бензоколонке иль в магазинах. Они живо раскололись бы.

А теперь чем докажут, что законников везли? Зенками? Да им любая шмара могла такое отмочить, — успокаивала отца Задрыга. И не дождавшись согласия со своими доводами, продолжила:

— Вот замокрить их, это точно, невпротык было. На пляже видели, как все вышли из машин на своих ходулях. Враз бы на нас указали. Отъехать — не сфаловали бы ни за что. «Пудра» была последним шансом.

— Можно было заткнуть их в машину и увезти, — не согласился пахан.

— Я усекла, зачем их Глыба к багажнику прижимал. Но много было бы шума. Они не сявки, им не прикажешь, махаться стали бы, базлать. Тебе это по кайфу?

— Зато когда их выволокут из машин, нас шмонать будут.

— Не стоит дергаться. Они хоть и фраера — дышать хотят спокойно. Линяя, ты им трехнул, что с ними утворишь, если засветят.

— Им это уже до жопы. Зенки накрылись, как дышать? В больнице до самого погоста. Так чего им?

— Жизнь! Слепой всякого шороха ссыт. Так меня Сивуч учил. Посеявший жизнь наполовину, остальное — зубами держит. Кемарит, когда кто-то рядом. Да и раскинь мозгами, в карманах у них — ни хрена. Таким менты не помогают. Без навара кто лоб подставит? Бортанут их обратно и все. Вякнут, мол, сами набухались. Я ж не на холяве торчала. Целую бутылку коньяка выплеснула в машине. Вонища адская. Лягавые поверят в то, что сами засекут. Да и мы туг не на цепи. Чуть шухер — смоемся.

— Таксистку трясли по рации мусора. Секла? Нас шмонали.

— Граница рядом! Всех трясут. Те фраера не могли допереть, куда мы смылись, — и подумав добавила:

— Таксистку менты тряхнут. Сама промолчит. Но потребуют показать башли, какие мы ей дали. И тогда — крышка! — дрогнул голос Задрыги.

— Нинка — баба перец! Не покажет. Она допрет. Вывернется! Своя в доску. Из-за нее дергаться не стоит, — отмел сомнения Шакал.

Заснули они, когда в сарае хозяйки в третий раз пропел петух…

Задрыга проснулась оттого, что солнечные лучи били ей в лицо.

— Пора вставать! — вскакивает Капка из постели, предвкушая, как она сейчас будет купаться в море. Но…

В дверь комнаты тихо постучали. Шакал проснулся мигом. Вскочил в брюки, рубашку застегнул на ходу. Приоткрыл дверь. В нее бочком вошла хозяйка. Извинилась за беспокойство. Переминаясь с ноги на ногу, она не знала с чего начать. Щеки, лоб, даже шея покрылись красными пятнами.

— Что хотела? — спросил Шакал резко.

— Радио включила. Там сказали, что разыскивают четверых. С девочкой-подростком. И такое сказали, слушать страшно! Описали все приметы. Ворами обзывали! Вы не сердитесь. Это не я! Милиция говорила. Обратились ко всем, кто видел этих — позвонить немедленно в райотдел. Я вас и потревожила. Те, о ком говорили, похожи чем-то на вас. А у меня соседи ненадежные! Мы с ними не дружим! — заикалась женщина.

— Мы похожи на бандитов? — деланно удивился Шакал и сказал уверенно:

— Вам придется извиниться. Хотя… Мы все равно уйдем отсюда…

Капка выскочила во двор. Подошла к собаке, какую лесник не взял сегодня с собой на работу. Она видела, как обескураженная хозяйка пошла в сарай, к корове. А пахан зашел к законникам. Оттуда вскоре послышался громкий смех. И Капка заметила, как переодетый в бабу Глыба уже подкрашивает губы перед зеркалом.

Овчарка охотно съела из рук Задрыги кусок колбасы, повизгивая, просила добавки. Капка гладила овчарку, впервые забыв, что она — на стреме. Вспомнила о том, когда собака, навострив уши, зарычала, а в калитку уже вошли двое милиционеров.

У Задрыги руки задрожали. Она онемело глянула на вошедших, отстегнула с цепи овчарку. Та бросилась на незваных гостей.