Эльмира Нетесова - Выскочка из отморозков

Домой вернулись в сумерках. Бабка пошла доить корову, Борька прилег на лавку, хотел полежать немного, но вскоре уснул. Он и не слышал, как звали его в ночное мальчишки, а бабуля, вернувшись из сарая, посетовала:

— Заморился внучок. Это ж надо, без ужина и сказки заснул…

На следующий день они ворошили сено и скосили второй клин.

— Завтра отдых! Воскресенье! Работать нельзя! — объявила Степановна еще на покосе.

— А как же корова, куры?

— С ними как всегда, но косить не будем. Можешь на речку иль в ночное с ребятами…

— Нет, неохота, петом. Речка мелкая, в ней песку больше, чем воды. А для ночного еще жопа не совсем прошла. Успею еще…

Вместе с бабкой заготовили сена на всю зиму,пропололи громадный огород, окучили картошку. Но дел не убывало. Степановна уже засолила огурцы, а Борька взялся ремонтировать забор. Он это часто делал у себя. Но в городе весь участок был обнесен штакетником, а здесь, в деревне, лагами. Прибить их к кольям в одиночку сложно. Кто-то должен держать. И вот тогда он попросил деревенских мальчишек. Те прибежали оравой. Быстро смекнули, что нужно, через час все было готово. Пацаны кучей взялись. И предложили Борьке:

— Тебе если чего надо, говори нам. Мы на хозяйстве смалу, всему обучены, хоть косить, хоть рубить, огород ли вскопать, ничем не удивишь. И доить, и телка принять у коровы. Давай яблоки соберем у вас. Вон белый налив поспел…

Только тогда дошло до Борьки, как успевают мальчишки управиться в доме со всеми делами, сбегать на речку искупаться да еще в ночное поехать…

— Во чудак! Да мы всегда друг другу помогаем. Вот и дом кому-нибудь все мужики ставят. Даже в городе зацепится кто из наших, выучившись, помощниками своих, деревенских, берет. Кому еще поверит? Чужие под тюрьму подведут, сбои — никогда! Это в брошенных деревнях люди с голоду падают. У нас хоть и мало платят, с хозяйства доход имеют со своего собственного. Да и с каждой избы кто-то в городе устроился, тоже помогают выживать, — говорили совсем по-взрослому еще совсем небольшие мальчишки.

— Ну что? Перекурим? — достал Борька пачку сигарет и предложил пацанам. Лишь двое взяли. Другие отказались наотрез. — А в городе все курят, поголовно. Я когда к школе учился, у нас в третьем классе даже девчонки курили! — похвалился Борька.

— Не, наши не курят. Некогда, и курево дорого стоит. Кто даст на баловство? Иногда жвачку кто-нибудь из наших привезет из города, мы- ее на всех пускаем. Сначала один, потом второй, последнему только выплюнуть остается. Ничего хорошего в ней нет. Вот то ли дело свои харчи! Моя бабка как сготовит сырников! Я их целую миску сожрать могу!

— А у меня мамка пироги с яблоками делает. Вкусные! — скалился конопатый пацан.

— А мой дед самогонку гонит! Все деревенские мужики как напробуются! До утра на сеновалах кувыркаются!

— Моя бабка тоже гнала самогонку. Но папке не понравилась, свеклой воняла, сказал, чтоб в другой раз хлебную сделала, из зерна!

— А ты умеешь самогонку гнать? — спросил Борька бабку.

— Чего ж тут мудрого? Живши в деревне, без самогону что без рук! Конечно, могу! А тебе что до нее? — удивилась Степановна, когда мальчишка вернулся с улицы.

— Дашь попробовать?

— Зачем тебе?

— А разве я не мужик?

Бабка достала четверть из чулана, плеснула в кружку. Борька выпил одним духом. Ничего не почувствовал. Попросил еще. Снова не понял.

— Ты закуси. Не то так развезет тебя! — предупредила бабка и приметила, как помутнели глаза, лицо стало пунцовым. — Приляжь! Отдохни! — запоздало спохватилась бабка.

Борька менялся на глазах.

— Детка, иди спать! Я тебе сказку расскажу! — уговаривала внука. Тот рвался на улицу. — Не пущу такого! — стала на пути, загородив собой двери.

— Прочь! Сгинь, старая жаба! Сам знаю, что мне надо! Не мешай! — Оттолкнул бабку и вышел во двор.

Было уже темно. Борька шел шатаясь, сам не зная куда. И все время натыкался на кусты и деревья.

— Где дорога? Где улица и дома? Почему ни хрена не видно? Опять все против меня? Ну я вас урою, суки! Пойду в город! Хватит киснуть в этой дыре! Ни телика, ни видика нет! Только вкалывай как конь! А что я с того иметь буду! На халяву больше не сфалуюсь. Баксами мечите! Слышите, вы? Отморозки! Линяю в город! Достали меня все! Хватит! Завязываю с деревней! — бил кулаками по деревьям. Наконец, окончательно запутавшись в кустах, упал и уснул в смородине.

Проснувшись на рассвете, долго не мог вспомнить, как оказался в огороде.

Жутко, до тошноты болела голова. От этой боли слезы сами бежали из глаз. Борька вошел в дом, увидел хмурую бабку, отвернувшуюся от него, и свой рюкзак, уже собранный, готовый в путь.