Эльмира Нетесова - Изгои

Иван Васильевич тогда упустил, не сразу приметил, что у жены появились свои друзья, свои праздники. Она ничего не говорила ему о них. Не делилась как прежде заботами. Он даже радовался, что она сама справляется со многими проблемами.

Что? Сын не сдал сессию? Сама улажу. Дочка хочет поехать в круиз? Пускай резвится! Это не твои заботы! Не надо ущемлять ребенка! — отвечала уверенно.

Он часто бывал в разъездах. Работал до глубокой ночи, не вникая в жизнь семьи, лишь снабжал ее деньгами. А зарабатывал помногу.

Как-то изумился, увидев, что жена, даже не задумываясь, купила дорогие французские духи. На ее туалетном столике появилась изысканная косметика бижутерия.

Зачем тебе все это, да столько? — удивился Иван Васильевич.

А как ты хочешь? По-твоему, я всю жизнь должна носить вещи из уцененки и комиссионок? Ты безнадежно отстал от жизни. Теперь без хороших вещей никуда не появиться! Будь хоть семи пядей во лбу! Особо женщины за собою следить обязаны. Оглядись вокруг!

Болезненно прошла стычка с дочерью. Увидел ее в лосинах. Она собралась с подругами на дискотеку.

В таком виде? — встал он у нее на пути.

Все так одеваются! — не поняла она.

Ты — не все! Ты — моя дочь! Оденься как положено! Посмотри! У тебя все видно! — покраснел тогда, указав дочке ниже пояса.

Ну и что? Сейчас это модно!

Живо в комнату к себе! И в голом виде ни шагу за дверь! — оттолкнул от двери и подруг.

Пещера! Тундра! Ископаемое! Домострой! Самодур! — услышал через стенку в свой адрес и влетел в комнату разъяренный.

Так кто я? — встал перед нею бледный, с перекошенным лицом. Дочь не заметила в истерике и крикнула: — Как только мать жила с ублюдком столько лет? Ты — не человек! Быдло!

Пощечина не остановила, наоборот, развязала язык:

Старая плесень! Придурок! Правильно мать сделала, что наставила тебе рога и завела хахалей! Они — люди! А ты — говно!

На эти слова в комнату влетел сын.

Чего тут за визги? Кто когодостал? Ты с чего к ней прикипаешься? — встал перед оглушенным отцом, до которого только теперь дошел смысл услышанного.

Значит, хахали в доме появились? Они — люди, а я — ничто?

Во, прикольный пахан у нас! Да ты что, с завязанными глазами дышишь? Все теперь так живут! Одни бабки — ничто! Нужны связи. А они сами по себе не появляются. Их приобретают, не гнушаясь средствами! Иль ты застрял в своих лаптях на лежанке печки? Так вылези из своего навоза, деревенщина! Мать — умница! Она знает, что делает. Ни чета тебе, дремучему! И отстань от сеструхи, — отлетел вглубь комнаты, подцепленный кулаком в дых.

Сын оглядел его ненавидяще и, продохнув, процедил сквозь зубы:

Дышать вместе не будем!

Жены дома не было. Она, как всегда, ушла к подругам на день рожденья.

Иван Васильевич стал названивать, разыскивая ее. Хотелось спросить у самой. Она приехала через час и, узнав о случившемся, отмахнулась:

Мало что в злости наговорили. Не лезь ты к

ним…

Но Иван Васильевич не поверил ей. Решив убедиться, через несколько дней предупредил жену, что уедет по делам на неделю. Собравшись, ушел. А вечером, часов в девять, позвонил в дверь. Еще с лестничной площадки услышал голос крепкой попойки.

Двери ему открыл незнакомый человек. Оглядел Ивана Васильевича осоловелыми тазами, спросил заплетающимся языком:

Что нужно?

Я хозяин этого дома! — отодвигал мужика в сторону.

Машенька! Тут какой-то хмырь хозяином называется! Выйди, разберись!

Жена появилась, держась за стенку от хохота. Увидела Ивана, протрезвела:

Ты не уехал?

Вернулся досрочно! — сорвал с себя пальто и шапку, прошел в зал.

Проверить меня решил? А сам где шлялся до этого времени? — услышал за спиной голос жены.

В зале за столом сидели полупьяные люди. Никто из них не обратил никакого внимания на появление хозяина.

Что за праздник отмечаем? — спросил жену

резко.

Просто встречу с друзьями, — ответила та спокойно.

Не слишком ли громко?

Я тут хозяйкаи мне бояться нечего! Присядь к столу, познакомься с людьми, — предложила ИвануВасильевичу.

Машенька! А этот хмырь кто будет? — подошел к жене человек, открывший двери.

Это муж…

А я кто?

Ты — наш друг.

И все? Я не согласен! — обнял жену и продолжил: — Сегодня у тебя останусь…

Иван Васильевич в считанные минуты вытолкал всех гостей и, оставшись с женой, впервые за все годы затащил в спальню и надавал пощечин.

Смотри, Ваня, сторицей верну каждую! Кровавыми заплачешь, — пообещала ему и легла спать на диване в зале. Утром, когда он встал, жены уже не было. Дети с ним демонстративно не разговаривали, не замечали, не отвечали ему.